Отец кивнул.
— У твоей тётушки Фахрии выросла
прекрасная дочь, — продолжила она. — Тебе стоит приглядеться к юной
Гюнай.
Блин! Тут на столе целых двадцать
кусков лежит, я им про работу в штатах рассказываю (ну, ладно,
ладно — заливаю!), а они о свадьбе, будто сейчас нет ничего
важнее!
Кроме того, зачем эти
близкородственные связи? Опять традиции! И многие азербайджанцы,
особенно те, кто родились в деревенских районах, а в столицу
приехали уже повзрослев, следуют этим традициям. И согласно им мою
двоюродную сестру должны отдать замуж за меня, даже не спросив об
этом её мнения. Нравится ей навязанный жених или нет — не имеет
значения. Мол, поженятся и привыкнут друг к другу. У отца с матерью
(как и у многих других пар в нашей стране) история женитьбы та же.
Моим, по крайней мере, повезло — они действительно сошлись. А
сколько тех, кто просто вынуждены терпеть друг друга по жизни ради
детей? И ведь есть те, кто не вытерпел и развёлся.
— Давайте оставим эти разговоры о
женитьбе, так как я уже завтра уезжаю.
— Как завтра? — мать всплеснула
руками.
— Ох, темнишь ты, сынок, — отец
покачал головой. — Документы надо подготовить, визу и до кучи
всего.
— Ну… так всё уже готово, — настаивал
я: врать, так врать по полной! — Начальство меня по прибытии всем
обеспечит.
— Интересно, чем? Шприцом
снотворного, операционным столом с ремнями и скальпелем, дабы
разделать тебя на органы?
После подобного изречения мать
охнула. Она точно воображает, как некие злобные дядьки с ехидными
ухмылками режут меня на запчасти. Всё, сейчас начнётся
истерика…
— Никаких Штатов, Шаин! — мать
перешла на крик. — К дьяволу эти деньги! Уж лучше оставайся тут, но
живой!
Так… если продолжу лить свою песню и
упрусь рогом, то и до слёз могу довести. Чего-чего, а не люблю,
когда мама плачет. Ну, а кто любит-то? Это ж бесчувственным
засранцем надо быть. Но с учётом того, что я по-прежнему хочу
отправиться в Дархасан, зная, что мать будет переживать и плакать…
Блин!!! Поверили бы, что я действительно отправляюсь в штаты, и не
было бы никаких переживаний.
Я тяжело вздохнул. Придётся
уступить.
— Хорошо, мам. Никаких Штатов, — и
тут совесть моя была чиста. Ведь я действительно не собираюсь туда
ехать.
— Что-то подозрительно легко ты
сдался, — произнёс отец. — Опять темнишь, Шаин.