— Гладиатор сам попросил, — Таргин
пожала плечами. — Если бы он умер… одним гладиатором больше, одним
меньше.
— Но он выжил, — произнесла
зеленоокая Нурнан; голос звучал монотонно, без тени эмоций. Из-за
роста — всего метр пятьдесят — и больших глаз ядар походила на
ребёнка. Да и маленькая грудь делала её моложе. Миниатюрная Нурнан
всегда облачалась в зелёные одежды. Сейчас ими оказались шаровары и
туника с расширяющимися к концам рукавами. Поверх ступней
протянулись ремешки сандалий. Золотые локоны и высокий лоб тонкой
серебряной полосой обхватывала диадема, украшенная большим
изумрудом, будто сидевшим на переносице. Нурнан единственная, кто
не сделал татуировки с родовым символом — полумесяц в круге,
который вместо этого блестел серебром на маленьком медальоне,
висевшем на цепочке. — Ты знаешь, почему он выжил?
— Догадываюсь, — Таргин замолчала на
мгновение, обводя ядаров задорным взглядом. Те молчали в ответ,
ожидая, когда эта самодовольная пантера соблаговолит
заговорить.
— Одно тело, две души, — нарушила
тишину Таргин.
Хозяйка юго-западной башни с
наслаждением смотрела то на одно, то на другое удивлённое лицо.
— Разве такое возможно? — заговорил
Аргал. — Как они уживаются в одном теле?
— Я сама не знаю, — Таргин
усмехнулась, пожав плечами. — Можете мне поверить. Такое, как
выяснилось, возможно, хоть ранее мы никогда с подобным не
сталкивались.
— Ты явно что-то не договариваешь, —
Далим снова покачал головой.
— Вы всё равно узнаете… почувствуете,
как только увидите Шаина на арене, — Таргин улыбнулась, замолчав на
миг. — Поэтому нет смысла скрывать. Лучше сейчас сказать, чем после
наблюдать, как вы разносите арену в пыль.
— Говори уже! — не выдержала
Инилан.
— Вторая душа в теле гладиатора… душа
Вахираза, — громом среди ясного неба прозвучали слова, и вновь в
Храме Боли воцарилась тишина. Ядары с каменными лицами смотрели на
Таргин.
— Тебе стоит объясниться, — сдерживая
рвущуюся наружу злость, процедил сквозь зубы Аргал.
— Иначе что? Поступишь со мной так
же, как… — Таргин осеклась, в глазах полыхнула ярость.
— Не нужно ворошить прошлое, —
поспешила вставить слово Нурнан. — Мы были молоды, наивны и
действовали опрометчиво. И содеянного уже не изменить.
— Верно, — кивнул Далим. — Власть и
сила пьянят, заставляют ошибаться. Но сейчас это не важно. Говори,
Таргин.