— Каррр! — зловеще предрекла мужчине кары небесные и, широко
расправив крылья и грозно раскрыв клюв, повторила, — каррр!
— Пошла отсю…
— Уходим! — внезапно рявкнул один из падальщиков. Проследив за
его взглядом, я увидела первых всадников, появившихся из-за холма.
Лошади приближались с такой невероятной скоростью, что мне
казалось, воины не в силах будут их удержать и попросту пронесутся
по телам павших.
— Быстро! Нас не должны здесь увидеть! — взревел, судя по всему,
главный, пряча свое лицо за черной повязкой, и, схватив под уздцы
гнедую, устремился к чащобе. Рыжебородый, бросив в меня какой-то
окровавленной тряпкой, сейчас же последовал за ним, остальные тоже
торопливо бежали с поля боя. И едва последний головорез скрылся за
густым кустарником, через несколько минут на полном скаку в узкий
просвет живой изгороди, преследуя разбойников, влетели не меньше
десяти воинов, остальные, с силой натянув поводья, осадили лошадей
и быстро спешились.
— Киан! Киан! — закричал один из прибывших, встревоженно
озираясь и всматриваясь в лица погибших. Он склонился к стонущему
раненому, тотчас коротко приказав, — Кейн, этот жив, помогите… все
ищите Его Высочество!
— Здесь! Джозеф, Киан здесь! — неожиданно громкий возглас
раздался над моей головой, меня тут же бесцеремонно согнали с тела
и с облегчением выдохнули, — он жив.
Через минуту двое воинов, бережно подхватив Его Высочество,
понесли его за пределы кровавой поляны. Очевидно, вновь прибывшие
убивать его не планировали, а значит, мне здесь больше делать
нечего, и я неуклюже поскакала к деревьям…
Взлететь мне удалось лишь с девятого раза, и то я поднялась
всего на пару метров от земли. Поспешно вцепившись когтями в
толстую ветку, для надежности опираясь крылом о шершавый ствол
дерева, я, с тревогой поглядывая по сторонам, протяжно
выдохнула.
Что со мной произошло, почему я здесь и кто я? При малейшем
усилии вспомнить хотя бы свое имя, в голове тотчас начинало
болезненно пульсировать, в глазах мутнело, и опасаясь свалиться с
дерева и попасть в зубы хищным животным, я на время отложила
бесполезные потуги. Но странно: отчего-то я была уверена, что в
прошлой жизни я была женщиной, а еще точно знала, что язык, на
котором говорили разбойники и всадники, мне был незнаком, но я его
понимала.