В этот момент я наконец хоть что-то начал понимать, и пазл в
моей голове окончательно сошёлся, заставляя меня сквозь зубы
прошипеть:
— Тееень... Кого ж ты приволок на мою голову?!
Тем не менее, хоть теперь мне и стала понятна цель этого
вторжения - я не мог принять, что он убивает моих людей, беззаботно
прихлопывая их словно комаров. Поэтому я сказал последнему
вошедшему сержанту:
— Первую группу в ружьё. Пусть они остановят Винда, чего бы это
не стоило. Если не справятся они - значит не справится никто.
Сержант кивнул и убежал, а я перевел взгляд на демона и гневно
спросил:
— И как это понимать?! Ты утверждал, что система безопасности
основанная на сигилах безупречна и надёжна. Я тебе верил, и что мы
сейчас имеем? Первый попавшийся человек шпарит по моей территории
словно по бродвею, и убивает МОИХ людей!
Демон, которого совершенно не задела моя экспрессия некоторое
время задумчиво молчал, после чего поднял на меня глаза, горящие
потусторонним огнём и ответил:
— Я вижу только одно объяснение этому феномену: насколько бы это
не было удивительно и невероятно - этот человек уже на текущем
этапе развития мира освоил управление какой-то из стихий напрямую,
избегая навыков системы. Теперь я начинаю понимать, почему он
занимает первую строчку в рейтинге по опасности.
— Напрямую?! - удивлённо спросил я, но потом откинул удивление
как нечто не существенное и задал демону уже долгое время
обдумываемый вопрос:
— Астариус, я знаю, что у тебя стоит запрет на вмешательство в
наши конфликты, но можешь ли ты выйти и как-то намекнуть ему, что
он не является вершиной пищевой цепочки?
Демон задумчиво смотрел на меня некоторое время, после чего
сказал, тяжело роняя слова:
— Душа. После этого ты мне дашь одну душу, желательно невинную.
На таких условиях я сделаю то, что ты от меня просишь.
Я похолодел, услышав требование демона, но потом вспомнил о
обретённых, которые после поимки отказывались взаимодействовать с
государством в моем лице и были помещены в центр отбора, где у них
постепенно отнимались очки параметров, распределяясь после этого
среди основного боевого персонала.
Эти бедолаги после центра представляли из себя жалкое зрелище с
единичками в каждом из параметров, поэтому не представляли особой
ценности, тем более, что по указу свыше все они считались военными
преступниками, поэтому я с некоторым трудом, но всё таки принял
решение: