Родственники переглянулись между
собой.
— Хочешь сказать, это кто-то из нас?
— уточнил Николай Александрович. — Но на приеме нас не было.
— Не было, — согласился будущий
государь. — Однако похитивший державу чародей способен пользоваться
невидимостью, как вы помните. И мог бы беспрепятственно проникнуть
на территорию Герасимовых — там столько чужих слуг прибыло,
затеряться в толпе было бы просто.
— Чушь! Нас бы все равно узнали в
лицо, — всплеснул руками Николай Александрович.
Виктор Константинович рассмеялся.
— А покои главы рода Герасимовых на
втором этаже особняка, откуда и был нанесен удар, оказались
вскрыты, — произнес он. — В том крыле дома была только охрана, и
даже камеры не зафиксировали, кто туда вошел. Однако твои же люди,
Коля, осмотрели весь дом, и именно они определили применение магии
крови.
— На что ты намекаешь?
— Я прямо говорю, предатель сидит за
этим столом, — ответил великий князь. — И кто бы это из вас ни был,
будьте уверены, я лично сниму с него шкуру и буду втирать в нее
соль, пока ублюдок, посмевший поднять руку на свой род, не сдохнет
в страшных муках. Ах да, и чтобы ему не пришлось долго дрожать от
страха — Служба Имперской Безопасности нашла в комнате, откуда
нанесли удар державой, следы личной магии. Так что в ближайшее
время я буду точно знать, что произошло.
* * *
Лавка артефактов Морова.
Иван Владимирович Моров.
Олег Иванович приехал к назначенному
времени, и я встретил его на крыльце, потягивая кофе. В
припаркованном на территории «Коршуне» дремал Даниил Игнатович.
Больше никого рядом не было.
От обелисков, которые мы с Антониной
Владиславовной на пару изготовили для Москвы, не было и следа.
Бригада даже наш мусор убрала и вывезла.
— Доброе утро, Иван Владимирович, — с
поклоном поздоровался глава строителей.
— Утро доброе, Олег Иванович, —
ответил я, глядя на уставшее лицо мужчины. — Кофе? Я как раз
захватил с собой по пути.
— Не откажусь, ваше благородие, — с
искренней благодарностью ответит тот.
Я открыл дверь, и мы вместе зашли в
будущий торговый зал. На установленном посреди помещения раскладном
столе возвышалась картонная подставка, в которой пустовала только
одна ячейка, остальные три были заняты.
— Не знал, какой вы предпочитаете,
взял самые популярные, — пояснил я. — Американо, капучино, флэт
уайт.