Угрожать сейчас, будучи в моем положении, глупо. Как и злить капитана полиции. Взятку он у меня не возьмет — не доверяет. Тут надо по-другому.
— Позвонить дайте. Я найду кому.
— Не имею права.
Тушу окурок и решаю говорить открыто:
— Понимаю, что вы должны были принять чью-то сторону, Семён Игоревич. И явно не приезжего. Но может... не стоит рубить с плеча? И сходу ссориться. Если взглянуть на ситуацию под другим углом: человек я не новый, вырос на хуторе, в школу ходил, что в конце Вишнёвой. Как дальше сложится — время покажет. Возможно, нам еще долго жить рядом. И работать.
— Я не собираюсь с вами ссориться, — дергается капитан. — Вы устроили драку, избили людей. Что прикажете делать?
— С чего бы мне, миллионеру, кого-то избивать? Какой у меня мотив? Я приехал на свою землю, чтобы заниматься бизнесом и богато жить в свое удовольствие. Невесту с собой привез. С этими же людьми у меня ни одной точки соприкосновения не было и быть не может.
— Что же вы делали в воскресенье вечером у станицы? Почему не проводили время со своей красивой невестой? Неужто на свидание с местной девушкой рванули? С чьей-то женой или дочерью? Может, за этой и получили?
Он не мог знать, что я гнал к его падчерице. Но либо профессиональная чуйка мужика ведет, либо кто-то что-то видел и намекнул. Хоментовский неглупый мент, раз за разом бьет в цель.
— Может быть, — говорю медленно. — А может быть, и нет. Факт у нас один: я наследник и землю Шубину отдавать за три копейки не собираюсь. Как вы думаете с высоты своего опыта: у кого есть мотив меня испугать? Семён Игоревич, если меня убьют, хотите намекну, кто это будет? Дела еще нет, а я вам его уже раскрыть могу.
— Вы не из пугливых, — усмехается Хоментовский.
Впрочем, не спорит. И от этого немного жутковато. Мы синхронно берем еще по сигарете, закуриваем.
— Успех и трусость не совместимы, — утверждаю я.
— А что совместимо с успехом, Данил Андреевич?
Хоментовский склоняет голову набок и шарит глазами по моему лицу. У самого же маска непроницаемая. Эта сволочь прекрасно контролирует эмоции. Но беседовать ему со мной нравится — это факт.
— Риск?
— Ходят слухи, что вы неродной сын Кулаку. Если Родион затребует анализ ДНК и окажется, что вы никто?
В ответ я улыбаюсь специально заготовленной улыбкой.
Экспертиза уже была, когда мне было семь. Не знаю, с чего отец такое взял, почему засомневался, но меня сорвали с уроков в первом классе и потащили в город.