И… прыгнула.
…
– Вставай, черт тебя возьми! – что-то или кто-то бесцеремонно тыкал в бок чем-то острым. Трижды я вздрагивала от болезненных уколов, некстати вспомнив о мучительной межреберной невралгии.
Я не умерла? Или это ад для айшар, вздумавших покончить с собой прыжком в Разлом?
Оцепенение последних дней все еще владело мной, отсекало эмоции подчистую.
Без особого любопытства, я огляделась просто потому, что иного не пришло в голову.
Степь вокруг золотилась колосьями, пестрела соцветиями, шумела травами. По зеленому в разноцветную крапинку морю гуляли волны – порывистый ветер играючи гнал их – одну за другой.
Вокруг никого не было. Я лежала в траве, настолько высокой, что стебли зелеными лезвиями рассекали голубое небо, настолько жесткой, что на руках проступили ранки. Черт! Надо было бежать из дома и бросаться в Разлом не в старой футболке, а в толстовке с рукавами. Даже сарказм, самоирония больше не будоражили – казалось, душа заледенела, умерла.
Лучи знойного солнца чужого мира ощутимо ложились на плечи, как на родине, вблизи экватора.
Мне, айшаре – полукровке с диковинной аурой – жара нипочем. Холод – вот самый страшный мой враг. Я коченею, когда обычным людям прохладно, а если им холодно – мне конец.
Аура аджагар – древней расы ящеров – не дает телу греться.
– Вставай, сказал! – я обернулась снова.
Из воздуха медленно, но верно появлялись призрачные фигуры, обретали контуры, плотность.
Мужчины, словно бы хорошенько подсушенные для спортивных состязаний – хоть скульптуры лепи – были по пояс голыми. Свободные тонкие брюки полоскал ветер, точно стремясь очертить тугие канаты мускулов.
Кто-то топтал высокую траву ботинками на подошве в три пальца толщиной, кто-то переминался на месте босыми ногами. Надо же! Я бы изрезала стопы в кровь, а им хоть бы хны.
Сколько же в них росту? Два метра? Больше? Думаю, не меньше двух.
Я все еще сидела на траве, не в силах пошевелиться. Существа, о которых слыхом не слыхивала, хоть и пересекла сотни миров вдоль и поперек, приближались, подавляя размерами.
Оттенок кожи чуднОго народа менялся от темно-серого до белого, мраморного. Из густых волос – у кого-то ниже плеч, у кого-то едва ли не по пояс, около висков выступали… рога. Загибались назад, будто бы очерчивая форму головы. Вдоль каждого по светло-серому фону змеились тонкие зеленоватые узоры.