Я удивлённо смотрела на старших родственников, постепенно осознавая, что такое слаженное единодушие у них может возникнуть в действительно серьёзном случае: отец в опасности.
Обе бабушки оттеснили меня от мамы, прошлись батистовыми платками по ее лицу, утирая слезы, и приобняли с двух сторон. И утешали вместе, тихо шепча что-то мягко, словно с ребенком разговаривали.
Оба деда встали рядом со мной с двух сторон, как конвой какой-то, и тихо вздыхали, ожидая, когда поток слёз иссякнет.
- А вы вообще, как оказались в курсе событий? - обратилась я к обоим дедам.
- Да в гости зашли,- хмыкнул дед Бразис.
- Мы тоже,- дополнил дед Горач. - Одновременно.
- Бабушки повздорили? - уточнила, но сама уже знала ответ - конечно, повздорили. - И что было дальше?
- А дальше вышел мой сын и сообщил, что подобного поведения в своем доме не потерпит и, если мы хотим видеться с его женой, с ним или с его дочерью, то должны заблаговременно отправлять письмо с предложением встречи.
Я хлопала глазами и слушала, но не верила, что всё это рассказывают про отца.
И ещё он умудрился развернуть обе пары родственников, одни из которых, между прочим, его родители, из своего дворца по домам, так и не впустив внутрь, не предложив воды, словно они попрошайки.
Никогда ещё за всю свою жизнь я про отца подобного не слышала. Он мог принять всех, знакомых и незнакомых, накормить, расспросить, даже проводить до дома или вызвать и оплатить такси. Конечно, поклонников это не касалось - с ними он общался исключительно на официальных встречах, но ведь речь сейчас шла о родителях: его и мамы.
- Не верю,- честно выдохнула и прокрутила головой,- это не он.
- Он под зельем,- мама подняла покрасневшие от слез глаза и хмуро добавила. - Я не смогла опознать конкретно, но оно из разряда отвораживающих.
- Про приворотное слышала, а вот отворотное – это вообще, как? - ну я же недавно в этом мире – могу задавать глупые вопросы.
- Это приворотных зелий не существует,- фыркнули разом все мои родственники, а дальше отвечал только дед Бразис. - А отворотные – это когда человек забывает свои чувства. Вот смотрит на человека и не помнит, что испытывал к нему раньше. Или на предмет. Зелья бывают разные по силе. Слабые затрагивают мимолетные чувства: удовольствие от прогулки, еды, от взгляда на какой-то предмет. Сильные могут скрыть привязанность, негодование, злость. И только самые мощные затрагивают глубокие чувства: любовь, ненависть, ужас.