Небеса Умоются Кровью 6 - страница 96

Шрифт
Интервал


Меня встречает заспанный Райдо, поднявшийся ни свет ни заря.

– И куда это ты собрался в такую рань? – с любопытством смотрю на друга.

Он хмурится и прикрывает рот, пряча зевок.

– От тебя пахнет алкоголем, – Умник принюхивается, словно ищейка, помахав перед носом ладонью. – Неужто пил с капитаном?

Я улыбаюсь и хлопаю его по плечу:

– Скоро сам всё узнаешь.

Обойдя друга, направляюсь к своей койке. Он пытается преградить мне путь, но я, слегка ускорившись, обтекаю его, словно водный поток. Стиль Водяного Дракона полезен не только в бою - против любопытных друзей он тоже весьма эффективен.

Пока я собираю вещи, немного помучив Райдо недомолвками, всё же делюсь с ним последней новостью.

– Я бы на твоём месте не обольщался, Зено, - ворчит Весна. - Должность адъютанта - это тебе не сахар, а уж у Эйрина и подавно. Он же живого места на тебе не оставит, сам через месяц приползёшь, умоляя вернуться в пехоту.

– В тылу отсиживаться я не собираюсь, да и командир не позволит. Он ведь сам сражается на передовой, – напоминаю я. – Или ты уже забыл нашу самоубийственную вылазку в Мёртвый Лес?

Пока Райдо, не жалея глотки, оповещает всю казарму о моём новом назначении, я методично укладываю вещи в походный мешок. Его зычный голос разносится под сводами, безжалостно выдёргивая бойцов из утренней дрёмы. Постепенно вокруг меня собирается целая толпа.

Меня окружают со всех сторон, и я тону в море рукопожатий и дружеских хлопков по плечу. В глазах бойцов читается уважение, но также и тревога. Они улыбаются, желая удачи на новом поприще, но улыбки эти не всегда достигают глаз.

- Ты молодцом, Зено. Если бы не твоё безрассудство, неизвестно, чем бы всё кончилось, - говорит один из ветеранов, в его голосе слышна усталость, но и одобрение тоже.

- Да брось, я лишь выполнял свой долг, - отмахиваюсь я, чувствуя неловкость от этой похвалы.

- Ну да, а мы так, погулять вышли, - хмыкает другой боец, с силой стуча меня по спине. - Не прибедняйся, парень. На твоём месте не всякий бы так рисковал шкурой. Такие, как ты, и делают Гвардейцев теми, кто мы есть.

Я смотрю на этих людей, с которыми мы за короткий срок прошли через столько дерьма. На их лицах - следы бессонных ночей и тревог, шрамы, оставленные не только вражеским оружием, но и тяготами службы. И всё же сейчас, провожая меня, они искренне радуются, пусть даже эту радость и разбавляет горечь расставания.