Цзинь! Бум! – умело подставленный под удар щит заставил остриё
алебарды безвредно срикошетить в землю, вызвав небольшой взрыв,
когда артефактное лезвие врубилось в камень мостовой.
Сам Люциус текучим движением глубоко вонзил свой гладиус в горло
животного, точным ударом разрывая одну из яремных вен. Носороги
орочьих пустошей были чудовищно живучими зверями, поэтому обычно
смертельный удар его не убил, но заставил достаточно ослабнуть,
чтобы зашататься.
Пользуясь промахом, Люциус легко вскочил прямо на обратную
сторону алебарды и взмыл в воздух, когда хан попытался поднять
оружие для нового удара и тем самым подбросил своего врага
вверх.
Взгляды двух врагов встретились. Легат был в невыгодном
положении, так как хан тоже имел усиленную сверхчеловеческую силу и
скорость. Орк легко мог вернуть алебарду и расколоть верткого
врага, пока он был беспомощен в небе.
У Люциуса же были другие планы. Вновь напитав свой гладиус
жизненной силой, он опять вызвал световой выстрел, который орк
небрежно принял на один из толстых наручей. Изделие шаманов с
честью выдержало атаку, но тем самым хан ослепил себя, потеряв
врага из виду.
Мысленное усилие, и артефактные наголенники выстрелили телом
легата вперёд, сработав подобно двум воздушным пушкам.
- А?! – успел сказать орк, почувствовав как ему на плечи что-то
приземлилось.
Это были его последние слова, ведь стоявший на нём Люциус с
силой вбил гладиус прямо в центр его черепа, после чего с силой
провернул лезвие, напрочь ломая и смешивая всё содержимое.
Так же плавно легат спрыгнул на седло, а затем, сохраняя
идеальное равновесие, шагнул на голову всё ещё ошеломлённому
носорогу. Слитным движением, ухватившись за рог, Люциус наклонился
и воткнул клинок точно в глаз зверя, попутно вызвав у острия
световой взрыв.
Бум! – тело зверя, а затем и орка рухнуло на разбитую на куски
брусчатку, чем вызвало неистовый рёв выживших легионов.
«Да, мы умрём», - саркастично подумал Люциус, смотря на что-то
бурчащих недовольно надвигающихся орков: «Но наша смерть вам дорого
обойдется, ведь биться мы будем до последнего!»
И словно в насмешку над его отчаянно мрачными мыслями над
крепостью пронесся долгий рокот.
Вначале Люциус подумал, что это очередная пакость зеленокожих,
выкативших откуда-нибудь новое колдовство, но судя по недоуменным
мордам предводителей орков, так же, как и он, оглядывающихся по
сторонам, это было нечто иное.