Буквально: то всё завалено шикарной арабикой в зёрнах, то нигде
не найти даже советского кофейного напитка из цикория в убогой
картонной пачке. Проходит ещё месяц — полки ломятся от индийского
крупнолистового чая в чуть ли не вручную расписанных жестяных
банках, но если не успел его купить — придётся пить отечественный,
и даже не относительно сносный «№ 36», а вообще какую-то
невнятную «пыль Военно-Грузинской дороги», продающуюся на
развес.
И такое происходило буквально со всем ассортиментом товаров, от
капусты до чёрной икры…
Стоит добавить, что привычный для будущего способ закупки еды
«раз в неделю в гипермаркете» тут не годился. Личные автомобили
здесь — редкость, а холодильники далеко не огромные
двух-трёхкамерные шкафы, так что в морозилку средненькой «Юрюзани»
пару крупных куриц затолкать можно только в расчленённом виде. Не
зря женская сумка в СССР мутировала до настоящей «мечты
оккупанта».
Процесс снабжения семьи продуктами в эту эпоху представляет
собой марафонскую пробежку где-то в десяток кварталов с
периодическим отстаиванием очередей. Всё это прибавляет женщинам по
паре рабочих часов каждый день.
Моя Катя по большей части лишена всех этих радостей — всё же
жена директора, служебная «Волга», спецснабжение опять же
присутствует, впрочем, последнее время оно добавляет скорее
удобства, чем дефицитов.
Но…
Даже ей приходится нет-нет да и совершать забег по очередям…
И от всего этого кооператоры предложили избавить нас за жалкие
двенадцать процентов?
— Благодетели! — едва не сорвалось с языка. Но вслух я
сказал совсем иное. — А как вам можно будет вернуть
некачественные продукты?
— Можно написать заявление поставщику товаров, —
вернула меня из сказки тётка. — У нас же только транспортный
кооператив… — начала оправдываться она, заметив мою кривую
ухмылку. — Вы будете одним из пайщиков. И если вы потребуете у
правления вернуть деньги — то, по сути, вы их заберёте у других
членов кооператива.
— Однако! — удивился я. — Получается, что
правление и председатель выборные? Их можно переизбрать на общем
собрании?
— Разумеется! — кооператорша даже не подумала
возражать. — Собрать кворум из более чем половины участников,
избрать новое правление…
Ответ был явно отработан и десятки раз повторён, он не вызывал у
советских людей недоверия или сомнений. Но я-то хорошо помнил, что
значило «сменить управляющую компанию многоквартирного дома» году
эдак в две тысячи десятом. Лишь в теории всё просто:
собрание-голосование-протокол — в реальности же эта задача не
решается даже при самом минимальном противодействии власти.