Самое страшное, что кровожадные
ритуалы действительно повышали способности. Правда, лишь на время,
а после наступала расплата. Молодых неоднократно предупреждали о
последствиях, но кто-то очень постарался убедить горячие головы,
что старики просто боятся конкуренции. В результате сложилась
опасная ситуация: с одной стороны - резкое сокращение рабов, а с
другой - быстрая деградация в ближайшие два года тех, кто сейчас
погнался за дармовой магической мощью.
Перед зрелыми дрегами встал жизненно
важный вопрос: как уберечь молодое поколение? Пока ответ не
находился. Юнцам основательно промыли мозги, но найти и вывести на
чистую воду этого «банщика» не удавалось даже после подключения
немалых сил.
Кадург детей не имел, хотя был
несколько раз женат, однако ситуация встревожила и его. Особенно
после того, как в гости заглянула одна из бывших жен.
Супруга в свое время ужасно
раздражала тем, что все ее ожидания мелких неприятностях в будущем
оказывались пророческими, хотя оракулом она не считалась. Бывшая
жена номер три несколько дней назад три пришла к Кадургу и
безапелляционно заявила, что им следует провести ночь вместе.
Колдун не стал возражать, памятуя, что именно близость обеспечивала
бывшей супруге наиболее четкие видения о грядущем.
А утром он записал следующее:
«Жертвующие рабами сами станут
жертвами призыва. Чужаков-рабов сменят чужаки-хозяева, чуждые этому
миру. И лишь чужак, не ставший рабом, может им помешать, если
поспешит».
Еще не проснувшаяся женщина говорила
нараспев, растягивая каждое слово. Таким же образом обычно изрекали
оракулы, рядом с которыми постоянно находились слухачи и писари, в
обязанности которых входило не упустить ни одного слова и донести
сказанное до высоких чинов.
А ведь накануне Кадург ее просьбу
приготовить ручку и бумагу воспринял с большим скепсисом, поскольку
раньше ничего подобного не происходило. Хорошо, что не стал
возражать и все же подготовился.
Поскольку исстари так сложилось, что
настоящим оракулом становился лишь дрег мужского пола, то на
женский «бред» вообще не обращали внимания. Кадург в бытность мужа
этой дамочки тоже сначала не воспринимал ее слова всерьез. Правда,
в те времена она во сне не разговаривала и петь не пыталась.
Стоило бывшей проснуться, он
попробовал добиться от нее толкования собственных предсказания, но
женщина лишь пожала плечами и сказала: