Там куда касалась его нога, жгло. Это было практически болезненно, хотя все еще и находилось на грани невообразимого удовольствия.
- Эрик… - взмолилась Жаклин, впервые произнеся его имя.
Ее пугала мысль, что они находились совсем рядом с залом, в котором продолжалась закрытая вечеринка, ничем не прикрытые и не отделенные, и в любой момент кто-то из посетителей мог стать свидетелем этой сцены.
Но парень не собирался отступать, вжимая свое тело в нее еще сильнее. Казалось, если бы на них не было одежды, он был бы уже в ней, и на свой стыд, женщина хотела этого так сильно, что была практически готова попросить его об этом.
Пальцы Эрика переместились вниз, туда, где тянуло больше всего, а вторая рука начала перебирать платье, приподнимая подол.
Жаклин вцепилась в его плечи, и в отличие от его уверенных движений, ее руки тряслись, являя неуверенность и смятение.
- Эрик… - снова прошептала она ему в ухо, сама не понимая, о чем она просит. О том, чтобы он остановился, или о том, чтобы не останавливался.
Но в ответ ощутила лишь как тот надавил на тянущее место еще сильнее, сжимая его и заставляя женщину изогнуться, отдаваясь его власти. Секунда, пальцы скользнули под белье, оказываясь внутри нее, и ее мышцы инстинктивно сомкнулись, захватывая их в плен. Жаки охнула, ощущая, как они двигаются, пробираясь все глубже и глубже, и начала извиваться в приступе подступающего оргазма.
В этот момент она совершенно позабыла о том, что они были далеко не одни, и что кто-то мог расслышать сквозь играющую в зале музыку звуки, свидетельствующие об этом совершенно развратном и совершенно неуместном рандеву. Ее голос становился все громче и громче, пока, наконец, не вылился в протяжный стон, отразившийся от узких стен эхом стихающего греха.
Эрик слегка отстранился от женщины, оглядывая ее раскрасневшееся от страсти лицо, а затем довольно улыбнулся и немного по-свойски чмокнул в губы. Как будто они уже давно знали друг друга.
Когда приступ эйфории спал, раскрепощенность Жаклин тут же сменилась стыдом, покрывая ее щеки новым слоем румянца. Она не могла вымолвить ни слова, прижавшись к стене, и как будто пытаясь врастись в нее.
- Идем, - сказал Эрик, отстраняясь от женщины. – Иначе все скоро заметят наше отсутствие.
На что она смогла только кивнуть.