Свежесть и море... Аромат был тонким, но явственным. Он дурманил, мешал думать и... успокаивал. В чужих руках, обхвативших меня, не было страшно, и даже прошло то оцепенение, что охватило меня от взгляда зелёных пристальных глаз.
Моряк? Или, может, пират? Причём с магией, раз после похода на корабле сохранил запах моря, а не пота. Всё более-менее сходилось. Долго находился в плаванье, прибыл под вечер, и вот нашёл меня, но будучи трезвым не был уверен, что это удачный выбор.
Целовал он страстно и нагло: сразу с языком, сжав меня руками так крепко, что сопротивляться было бы бесполезно. Я растерялась от его напора и от своего возмутительного спокойствия. Надо немного подождать, и тогда сработает берговская система защиты! Вот только незнакомец не спешил насиловать, он продолжал упоённо терзать мои губы поцелуем, отчего я чувствовала себя куда паршивей, чем когда меня прижимало к столу какое-нибудь пьяное тело. Потому что прижатая к столу я точно знала, что скоро сработают заклинания, и унижение закончится, а потом сполна окупится, но сейчас… сейчас я находилась в руках странного незнакомца, который не переступал границы, но заставлял ощущать себя в его власти.
Странное сочетание внутреннего спокойствия и уязвлённой гордости смешивались во что-то странное и совершенно незнакомое...
Проклятье! И ведь не выставить его! Хочется поскорее заработать необходимую сумму, чтобы успеть сбежать из погибающего Боуэра! Возможно, если этот человек мореплаватель, то от него мог бы быть толк! Тогда, если использовать его для переправы, то не стоит доводить дело до срабатывания охранных заклинаний! А то обидится ещё…
Что же делать? Этот вопрос бился у меня в голове, и я рассматривала все возможные варианты развития событий, но каждый непременно приводил к тому, что либо этот тип на меня разозлится, либо придётся отдаться ему. Ни то, ни другое меня не устраивало, и пришлось смириться, что род его деятельности мне ничем не поможет, и надо относиться к нему, как и ко всем прочим.
Оказалось, я так ушла в размышления, что и не заметила, что отвечаю на поцелуй, ласкаю чужие губы и уже без прежнего отвращения ощущаю язык незнакомца.
Вот уж и правда проклятье! Как он это делает? Может, он подослан отомстить за всех, кого мы с Бергом успешно развели?