– А скажи,
как ей удалось тебя вокруг пальца обвести?
– Что ты
хочешь сказать? – перестала улыбаться она.
– Сказку
про лису и волка помнишь? Битый небитого везёт… Так вот, ты волк
сейчас, а Костенко лиса. Помнишь, как она, после собрания над
Быстровой, при всех тебе заявила, что в отличие от вас всех, она
головой думает?
Пристально
глядя ей в глаза, убедился, что она вспомнила и
продолжил:
– Не
делайте глупостей. Мы будем выдвигать Костяна Брагина, поддержите
его, а не Костенко, а то опять то же самое от неё услышишь. Поверь,
тебе будет очень неприятно смотреть на её довольную улыбку, когда
она с вашей помощью пролезет в комсорги, а вам с девчонками даже
спасибо не скажет. С ней уже все давно ясно, она уже неисправима.
Будет хитрить и на чужом горбу пытаться в рай въехать.
Вроде,
достучался, Романович начала покусывать губы.
– Голосуйте
за Брагина, он порядочный парень, специально никому подляны
устраивать не будет, в отличие от Костенко, от которой лично я
только их и жду, и, поверь, она мне их уже устраивала. Мы
рассчитываем, что это всё ненадолго. Ираклий поправится, вся эта
шелуха, которую на него навесили на комсомольском собрании,
развеется, и мы его обратно переизберём.
Она кивнула
неопределённо и отошла от меня. То ли согласилась с тем, что надо
Брагина поддерживать, а не Костенко, то ли с тем, что надо будет
Ираклия на эту должность вернуть. Во всяком случае, зерно сомнения
в её душу я, точно, заронил.
***
Москва.
Квартира Читанава.
Все силы
супругов Читанава ушли на похороны старшего сына Джабы. Вернувшись
из ресторана, где прошли шикарные поминки, оба без сил сели перед
траурным портретом сына. У Мананы, даже, плакать уже не осталось
сил, она смотрела сквозь портрет покойного сына пустыми стеклянными
глазами.
– Мы должны
были через это пройти… Стиснув зубы... Мы должны были достойно
похоронить нашего мальчика, – сказал Георгий то ли жене, то ли сам
себе. – А чтобы оплакать его у нас будет вся оставшаяся
жизнь…
Он не
позволял себе раскисать все эти последние дни. Манана тоже стойко
перенесла этот чудовищный удар судьбы. Но сил держаться и дальше не
было уже у обоих. Они сделали всё, что было в их силах, провожая
сына в последний путь и это давало хоть какое-то
утешение.
Оставив
жену на попечение родных, Георгий ушёл на кухню, намереваясь
сегодня напиться вусмерть. Жена дяди, сообразив, что к чему, быстро
накрыла стол и позвала мужа, чтобы составил Георгию компанию, а
заодно и присмотрел за ним.