Исподтишка я рассматривала его суровое лицо. На вид ему было столько же лет, сколько дяде Данияру, может, чуть меньше. Полумрак и густая борода мужчины делали невозможным определить его возраст, но ему точно за тридцать. Острые голубые глаза, полные губы, нос с горбинкой – немногим симпатичнее тех бандитов, что на меня напали.
В то же время благородный поступок Булата вызвал во мне восхищение и неконтролируемую волну благодарности к нему. Нужно быть очень смелым, чтобы расправиться с двумя страшными преступниками.
Бычья шея и широкие плечи выдавали в нём любителя спорта. Дядя Данияр увлекался боксом, оттого был здоровенным, как бык. Этот, наверное, тоже чем-то таким занимается или в качалку ходит?
Опустив взгляд ниже мужского плеча, я увидела бурое пятно на порванном рукаве его чёрной куртки чуть выше локтя.
– У вас кровь, – ужаснулась я.
– До свадьбы заживёт! – никак не отреагировав на мои слова, произнёс Булат, будто он робот, и ему совсем не больно.
Значит, он не женат? Обручального кольца я не увидела. Такой взрослый и неженатый? Странно...
Нам навстречу попалась машина дяди Данияра. Булат остановился, и я выскочила наружу, чтобы обнять Софию.
– С тобой всё хорошо? – обеспокоенно спросила я.
– Да. А с тобой?
– Они догнали меня. Если бы не Булат... Он меня спас! Убил тех двоих! Прости меня, прости! Я не знала, что так получится!
– Прощу, если выбросишь из головы свои дурости, – тихонько, чтобы больше никто не услышал, пообещала София.
– Не рассказывай никому, пожалуйста! Мне так стыдно!
Мужчины о чём-то переговорили, а потом дядя Данияр отвёз нас с Софией домой. Я боялась заходить в дом, потому что ждала взбучки от дедушки Зинура.
Он был мне неродным дедом. Взял меня на воспитание три года назад, когда мои родители разбились на машине. Он был добрым, но очень строгим. Дядя Данияр был единственным внуком дедушки, и я относилась к нему с почтением и уважением, а он отвечал мне тем же. Дарил подарки на праздники, интересовался моими делами и оценками в школе.
С Софией мы вообще сильно сблизились за то время, пока она жила у дедушки Зинура. Она была мне как сестра, которой у меня никогда не было и уже не будет. Я не чувствовала себя чужой в этой семье, хоть мне и не хватало родителей.
Я очень любила дедушку, именно поэтому боялась его гнева, боялась разочаровать его своим глупым поступком. Он очень ответственно относился к своим обязанностям и воспитывал меня по национальным татарским традициям. Мужчина главный, и ослушаться его было непозволительным проступком. А я такое натворила!