И всё же я пошёл к ним. Несмотря на то, что тёплого приёма можно
было не ожидать. Почему? Да просто из-за того, что у меня не было
особого выхода. Не знаю, с чем это связано, но таких как я в этом
городе явно недолюбливали.
— Ты сегодня ел? — спросил меня сидящий у входа в примеченную
мной закусочную уже начавший седеть человек.
При этом он лениво качнул головой.
— Да, но не откажусь поесть ещё раз. Может быть найду место и
для сна, — я также лениво кивнул ему в ответ и шагнул вперёд,
намереваясь пройти мимо, но наткнулся на поднятую вверх ладонь.
— Не так быстро, — нахмурился он. — Ты не особо уважителен. И
где те маоцзы, с которыми ты недавно проходил мимо?
— Уважаешь других – и тебя будут уважать. Презираешь других – и
тебя будут презирать, — ответил ему я. И тут же добавил, уловив
взгляд, которым он окинул меня с головы до ног. — Уважай человека,
а не его одежду… старик.
После этого он вперил в меня злой взгляд прищуренных глаз, а
сидящие в паре метров от него трое парней убрали руки под стол, за
которым они сидели.
— Ты, видимо, слишком много времени провёл среди этих маозцы и
разучился вежливости. Тебе лучше поискать другое место, если хочешь
набить желудок едой и поспать на мягкой кровати.
Для придания своим словам веса, он выпустил на волю духа. Опять
змея. Меня скоро тошнить от них будет! Старик смотрел не мигая,
позволив себе лёгкую злую улыбку.
Инь, который появился спустя пару секунд, лишь презрительно
фыркнул, чем напугал духа старика, и снова скрылся внутри меня.
«Слабак! — прокомментировал он. — Его даже мышь Макара сожрет и
не подавится».
Я змею видел, и был полностью с Инем согласен. А вот старик, по
всей видимости, то ли был сам по себе слишком слаб, то ли не умел
«видеть» духовное, но оценить толком произошедшее не смог.
Он лишь нахмурился, удивлённый тем, что я остался стоять на
месте, как ни в чём не бывало. И не успел среагировать, когда я
шагнул мимо него, растянув губы в довольной улыбке.
Один из троицы парней приподнялся, но тут же сел обратно,
наткнувшись на мой взгляд. Остальные так и смотрели то на старика,
который опешил от моей наглости, то снова на меня.
Я зашёл внутрь, пытаясь удержать на лице бесстрастное выражение.
Сердце билось как сумасшедшее. И я даже не знаю, из-за чего больше
– из-за моей показной наглости или из-за того, что я оказался в уже
слегка позабытой атмосфере…дома.