Утром мы встали мрачные. Макар снова остался в комнате, а мы
пошли бродить по городу.
На улицах стало ещё больше патрулей. Стражники были дёрганые и
раздражительные.
Мы шли и слушали, о чём говорят жители города. Главных тем было
несколько. Пожары на складах вторую ночь подряд, шпионы монголов,
которые эти поджоги и устраивали. Предатели, которые с ними
сотрудничали. Причём, о ужас, среди предателей были и члены
администрации города!
Словно этого было мало, на подходе была армия Московского князя,
которой остался один дневной переход до города. И её шпионы тоже
умудрились проникнуть в город, под видом наёмников!
Последняя новость меня заинтересовала больше всего. Я пихнул
Макса в бок и увидел его кивок, подтверждающий, что он тоже это
слышал.
— Что прямо московских шпионов поймали? — обратился приятель к
группе женщин, от которых мы эту новость и услышали.
— Взаправдашних! — подтвердила одна из них. — Хотели устроиться
стены охранять, представляешь!
— Вот ведь ироды какие бессовестные! — на полном серьёзе закивал
Макс. — И что с ними будет? Казнят?
— Вестимо казнят! А что ещё со шпионами делать?
— А когда казнить будут? Говорили уже?
— Дык, сначала суд будет, а там уже скажут когда, — ответила всё
та же тётка.
— Но затягивать не будут, — добавила вторая.
— Вздёрнуть их! — крикнула третья.
Остальные согласно закивали. Удивительное единодушие!
— Правильно! — присоединился к ним Макс. — Так с этими шпионами
и надо! Спасибо за новости, бабоньки! Хорошего вам дня!
— Ой, спасибо тебе, милок. И ты себя береги. А то стражники
нынче злые, могут и ребра пересчитать, коли им чего не
понравится.
— Это да, особливо твоему дружку надо опасаться. Уж больно он на
монгола похож!
— Да не, он наш! Просто его мамку ханец… ну, вы понимаете!
— Ох, понимаем!
— Доля наша бабская! Каждый ирод норовит обидеть.
— Его потом нашли и волкам в лесу скормили, — для чего-то
буркнул я.
Бабы охнули и распахнули от изумления глаза.
— И верно, наш он. Вон как чисто говорит!
— А то, что волкам скормили, это, конечно, жестоко!
— Но справедливо! — возразила другая.
— Да разве ж это по-людски, диким зверям человека на растерзание
оставлять?
— Эм, ладно, мы, пожалуй, пойдём, — произнёс Макс, но его уже
никто не слушал.
Разгорелся новый спор о том, по-людски ли это, так поступать с
преступниками. Мы же с Максом поспешили уйти, пока спорщицы не
привлекли внимание стражников. А те, в свою очередь, не
заинтересовались нами.