Я пытаюсь больше никак не реагировать на них обоих, но салон автомобиля заполняет знакомый запах, от которого становится тошно: она воспользовалась духами, которые я когда-то дарил ей.
4. Глава 3. Ирина
Я нервничаю, когда врач тянется к Даниилу, чтобы взять его слюну. Антипов внимательно наблюдает за мной, словно пытается прочитать мои эмоции и поймать на лжи заранее, но единственное, чего я боюсь, что моему сыну как-то навредят, занесут в его ослабший организм инфекцию. После того как мы получили этот страшный диагноз, я превратилась в самую настоящую наседку, которая трясётся над своим малышом и сдувает с него каждую пылинку.
— Завтра я получу результаты анализов, — произносит Антипов, стоит нам выйти из медицинского центра.
Я вижу, как он косится на Даниила, и понимаю, что у него остались человеческие чувства, пусть он и скрывает их под толстым бронированным панцирем.
Вспоминаю нашу первую встречу. Тогда Антипов был другим человеком: он доверял людям, но перестал, узнав о моём предательстве. У меня не было даже шанса объясниться. Возможно, он понял бы меня, но он закрылся в себе, представил себе совсем иную истину.
— Результаты ничего не изменят. Я не лгу тебе.
— С чего ты так уверена, что это мой сын? — взрывается Антипов, повышая голос, а Данька пугается и плачет.
Я покачиваю малыша и зло смотрю на бывшего, который в ту же секунду тушуется, чувствуя себя виноватым.
— Уверена, потому что знаю, — отвечаю я, продолжая качать Даню.
— Ты спала не только со мной, не стоит забывать этого, Ира! — хмурился Антипов. — Садись в машину, я отвезу вас домой.
— Спасибо, не нужно. Мы можем добраться до дома на такси.
— Ты услышала вопрос в моих словах? Садись! — теперь уже угрожающе рычит бывший, и я послушно выполняю его приказ.
Чтобы спасти сына, я должна выполнять приказы сейчас. Делать это покорно и не заставлять Антипова нервничать. Роль послушной игрушки привычная для меня.
Сначала мне приходилось ходить на задних лапках перед отцом, послушно выполняя все его поручения и опасаясь, что за любую мою провинность пострадает мать…
Потом Царёва…
И, наконец, бывшего…
Наверное, мне следовало поступать на актёрское мастерство. Могла стать известной актрисой. Чего только стоит улыбка, натянутая на лицо настолько идеально, что комар носа не подточит, и никто не заподозрит, что в душе на самом деле скребутся кошки в этот момент, а та девочка, нуждавшаяся в защите, закрыта под замками, рыдает и пытается вырваться наружу.