— Решать только тебе, но такую сумму достать быстро может только он.
Слова Глеба бьют под дых. Я смотрю в его изумрудные глаза и тяжело вздыхаю. Слёз уже не осталось — наверное, все их я выплакала, когда впервые получила на руки диагноз сына и поняла, с чем нам придётся столкнуться. Врач довольно подробно расписал, какой будет жизнь Даньки, если мы не успеем сделать укол. В лучшем случае он станет неполноценным, а в худшем… В худшем не сможет даже дышать самостоятельно.
Втягиваю побольше воздуха в себя и пытаюсь улыбнуться. Наверное, Глеб прав: я должна обратиться за помощью к своему бывшему.
— Он поможет тебе, если ты расскажешь всю правду.
На последних словах Глеб делает акцент голосом, и я отлично понимаю, что именно он имеет в виду.
2. Глава 1. Ирина
Сижу в приёмной, отлично понимая, что бывший тянет время. Он хочет показать мне всю мою никчёмность, заставить прочувствовать его презрение ко мне. И отчасти Антипов прав, но мне нечего больше делать, поэтому сижу и жду. Надеюсь, что он примет, не передумает в последний момент и не «вспомнит о каких-то важных делах». В ином случае мне придётся ползать у него в ногах на глазах у всех.
Ради сына я готова пойти на многое, только бы получилось спасти его.
Плевать на собственную гордость.
Плевать на правоту, которую никто не желал услышать.
Только бы Данька выжил.
Секретарша Антипова бросает на меня презрительные взгляды. Красивая длинноногая брюнетка со взглядом львицы. Наверняка он спит с ней. По-другому Антипов не умеет. Когда-то я была на её месте. На мгновение вспоминаю своё прошлое, и руки начинают трястись ещё сильнее.
— Вы можете войти, — говорит секретарша, недовольно кривя губы. — Евгений Андреевич готов принять вас. У него свободно лишь несколько минут, поэтому лучше поторопиться.
Она знает, кто я такая. Все здесь знают, какие отношения в прошлом связывали меня и Антипова. И даже новенькой успели рассказать — это видно по её отношению ко мне. Она словно боится, что я отниму его, но Антипов не нужен мне — он моё прошлое.
Поднимаюсь и заставляю ноги, которые не желают даже сгибаться, двигаться. Тошнота давит, всё тело сотрясается от ужаса. Я делаю шаг вперёд, поглубже втягиваю в себя воздух, а затем уверенно обхватываю дверную ручку и дёргаю дверь на себя.
Чувствую пронзительный взгляд бывшего, но не решаюсь посмотреть на него в ответ. Закрываю за собой дверь, негромко покашливая от табачного дыма, поволока которого заполонила весь кабинет. Антипов курит, только когда нервничает, значит, сейчас он волнуется.