Как бы невзначай тот глянул на опоясывающие его запястье мощные часы. Отведённое им для меня время подходило к концу, и я это понимала, а оттого нервничала всё сильнее.
Взгляд главного редактора остался таким же равнодушным, как и несколькими минутами ранее, когда я только вошла в кабинет.
— Если вы хотите работать в «ELEGANSO», Марина, — он обошёл стол и встал напротив меня, — вам стоит забыть про слово «невозможно». По крайней мере, оно не должно касаться конкретно вас.
— Но Виктор Марчелло никому не даёт интервью, — я тоже поднялась с диванчика. Маленький, кожаный, он стоил, должно быть, столько же, сколько я отдала за свою съёмную студию за тот год, что прожила в ней. — Как можно взять интервью у человека, который в принципе не даёт интервью?! Да что там… — в порыве махнула рукой, — никто даже не видел его ни разу! Это… — я было снова хотела сказать, что это невозможно, но вовремя прикусила язык.
— У вас месяц, — отрезал главный редактор и, больше не церемонясь, пошёл к двери. С растерянностью и бессилием я сжала в руках папку со своим резюме и прилагающимися к нему статьями, что были написаны мной для другого издания. Того, где я проработала до этого несколько месяцев и где, после последнего задания своей вечно приходящей на работу с грязной во всех смыслах головой начальницей, работать больше не собиралась.
— Юрий Константинович… — я подошла к мужчине, от которого зависело моё будущее. По сравнению с этим кабинетом, со зданием, занимаемым редакцией «ELEGANSO» и атмосферой, царящей тут, всё, что я видела и знала раньше, казалось мне просто убогим. — Вы же понимаете…
— У вас месяц, Марина, — резко оборвал он меня. — Я дал вам шанс. Через месяц интервью с Виктором Марчелло должно быть у меня на столе. Вы должны понимать, сколько таких же девочек, как вы, мечтают получить это место.
— И что, всем им вы предлагаете в качестве испытания поймать летящего в небе журавля? — не смогла удержаться я от лёгкого сарказма.
Главный редактор хмыкнул, уголок его губ дёрнулся. Обдав меня холодным взглядом, он отворил дверь.
— Нет, — выговорил он прежде, чем дать распоряжение своей помощнице проводить меня. — Резюме большинства я сразу отправляю в спам. Для разговора с десятью из десяти оставшихся я отвожу не больше трёх минут, — теперь он бросил взгляд в сторону, и я невольно посмотрела туда же. На стене висели круглые серебристо-чёрные часы. — На вас я потратил почти двадцать. Не заставляйте меня жалеть об этом.