Так же резко, как и прижал, он отпустил моё плечо. Секунда, и по-дьявольски чёрная тень уже высилась над моей постелью. Щелчок, и свет померк. В полнейшей темноте я различила чуть слышные шаги, уловила сквозняк в момент, когда открылась дверь комнаты.
— Завтра жду тебя внизу, — я не видела его. Слышала только голос. Ровный, беспристрастный, словно бы принадлежащий совершенно другому Виктору Марчелло. Не тому дьяволу, который, казалось, всё ещё удерживал меня. Не тому, что заставил дрожать то ли от паники, то ли от ожидания.
— В пять, — ещё одно дуновение по воспалённому телу, сознанию, бёдрам.
Я закрыла глаза. Внизу живота ныло, а губы… Я дотронулась кончиками пальцев до нижней. Второй рукой коснулась себя между ног и сокрушённо застонала. Влажная… Я хотела его. Хотела, вопреки здравому смыслу. И теперь он знал об этом.
— В пять… — повторила, дыша пропитанным им воздухом и мысленно попросила сил, чтобы при встрече не отвести взгляд. В пять. Только что будет в пять? Очередной эскиз или…
10. Глава 10
Марина
— Простите, — в проёме приоткрывшейся двери показалась горничная. В комнату она не зашла — стояла у двери.
Обычно сдержанная и надменная в моём присутствии, сейчас она выглядела нерешительной. И не зря. Только что заколовший рукав блузки Виктор посмотрел на неё так, что даже мне стало не по себе.
— Я говорил тебе, чтобы ты держалась отсюда подальше, когда я работаю? — бросил он сквозь зубы.
Пальцы его так и лежали на моём плече, и я, стоя перед ним, могла чувствовать его недовольство с той же ясностью, как до этого чувствовала безразличную отстранённость, с которой он касался меня.
Спускаясь сегодня в его мастерскую, я была готова ко всему. Весь проведённый без сна остаток ночи, утро и день я только и думала о том, что будет, когда мы снова окажемся один на один в объятой неярким светом комнате с бордовыми стенами. Думала о том, что сделает Виктор, и что в ответ смогу… или не смогу сделать я сама. Вот только все мои мысли оказались напрасными, потому что ничего не произошло. Ночи как будто не было. Как будто не было того чёрного пламени в его зрачках, которое напугало меня и заставило дрожать, его слов и откровенного желания. Как будто вообще ничего не было.
— Простите, — повторила горничная. — Я помню. Но к вам приехал сеньор Фератти. Он не смог вам дозвониться.