- Ты хочешь об этом поговорить? – Не
придумав ничего лучшего, спросил я у нее.
- Я хочу этим наконец-то заняться! –
С веселыми искрами и огромным предвкушением заявила Рыжая. – И
только попробуй начать эти свои «это не правильно, я так не могу,
мы же друзья» и прочие бла-бла-бла. – Прищурив глаза и кривляя меня
же, с угрозой произнесла девушка.
- Но не сегодня же! – Возмутился я,
понимая, что откладывать и дальше решения этого вопроса не только
не могу, но уже и не хочу. Организм требовал и сопротивление,
грозило закончиться нервным срывом.
- Эм? – Впала в ступор девушка,
которая видимо настроилась на длительные уговоры.
- Ты на нас посмотри. – Посоветовал я
Рыжей. – Два калеки. Как это будет выглядеть?
Мы оба представили себе картину наших
возможных попыток в таком состоянии и оба заржали.
- В этот раз твоя отмазка
принимается. – Со смешком сказала она. – Побудешь немного со мной
вечером?
- Конечно. – С улыбкой ответил ей
я.
На следующее утро, нас отправили по
домам. Отец даже со службы пораньше отпросился, узнав, что я еду.
Когда я зашел в нашу трешку, на меня с радостным визгом налетела
Тамара. Обхватив руками мою шею, он радостно пищала: «Братик,
приехал». Я с улыбкой на лице держал ее на руках, видя как сперва
радостные взгляды мачехи и отца превращаются в тревожные. В отличие
от маленькой девочки, они сразу заметили забинтованные кончики
пальцев, и выглядывающие из-под кофты пластыри. Хорошо хоть
вопросов никаких задавать не стали. Только отец уже вечером, когда
все разошлись по своим комнатам, подошел ко мне и позвал с собой на
балкон.
Подкурив сигарету и выпустив в небо
дым, он помолчал, разглядывая улицы столицы. Я был занят тем же,
только в отличии от бати, курить так и не начал.
- У тебя все нормально? – Спросил он,
делая очередную затяжку.
- Да, вроде как да. – Ответил ему
я.
- Не хочешь рассказать, как у тебя
прошла инициация?
- Нет. – Коротко ответил я, любуясь
ночными огнями города.
- Этого я и боялся. – С тяжелым
вздохом сказал он, после чего сделал последнюю затяжку и с силой
раздавил окурок в пепельнице. – Знаешь, Пать, тогда… ну, когда
погибла Света… в общем, я тогда ушел из дома и хотел просто залить
царившую в душе боль в алкоголе. Сидя за барной стойкой в каком-то
баре, я просто бухал. Я хотел забыть все, чтобы так не болело. Уже
даже думал, сам уйти следом за ней. – Он помолчал, подкуривая новую
сигарету. – Тогда ко мне подошли люди. Они сразу не представились.
Спросили, хочу ли я отомстить.