— Поедешь отвешивать люлей Марату? — кивнула Полька и занялась сбором сумки и отключением от проводов ноутбука.
— С этим отлично справится Михалыч, а мне надо разобраться со свадебным платьем. Совсем о нём забыла.
— Не передумала выходить замуж за Александра? — то ли шутя, то ли всерьёз поинтересовалась Полина.
— А что? Должна? — удивилась, но сумела безразлично усмехнуться. Как не вовремя задала неудобный вопрос Поля, когда и мне он постоянно лезет в голову. Наверное, это предсвадебный мандраж, который испытывает большинство невест.
— Ну, если что, то я не удивлюсь, — мутно ответила Полина, поднимаясь и сгребая звонкую связку ключей и меховой шарик на хвостике которого висел брелок от автомобиля.
— Почему, — переместилась ближе к двери, перегораживая ей выход. Попав под восторженное сопровождение наших отношений со стороны мамы, я совсем упустила мнение незаинтересованного окружения. Не скажу, что оно было важным, но, как показал опыт, иногда и к нему стоило прислушаться.
— Понимаешь, Вита, ты такая настоящая, живая, непредсказуемая и натуральная, а Сашка твой какой-то искусственный, словно сделали его их пластмассы и запрограммировали на определённое поведение. Вот в приборе ночного видения ты будешь пульсировать красным, а Александр серостью сливаться с пространством.
— Да нет, тебе показалось, — прикинула характеристику Поли на поведение Сашки. — Он вполне живой и способен на несанкционированные дурачества. Вспомнить хотя бы наше знакомство.
Тогда Балицкий приехал принять готовую скважину и обсудить ввод коммуникаций в дом. Я его встречала в позе «раскоряка», пытаясь вылезти из грязевой топи и не просрать сапоги. Сашка перекинул ко мне доску, вытянул с противным, хлюпающим звуком, обхватив за подмышки, и несколько секунд держал навесу, не решаясь поставить меня в полосатых носках на грязну деревяшку.
— Надеюсь, у вас есть чего-нибудь на смену? Боюсь, что эту обувь украли черти, — с сожалением глянул на уходящий с бульканьем в грязь сапог.
— Найду, как только вы меня отпустите, — улыбнулась самой обворожительной улыбкой.
Странная судорога пересекла лицо спасителя, реагируя на мою обворожительность. Потом, глянув в зеркало заднего вида, я поняла, чего так перекосило Балицкого. Общаться со мной битый час, невозмутимо реагировать на улыбочки и стрельбу глазами и не заржать, видя боевую раскраску грязью.