Я насмешливо заламываю бровь.
-- И все же меня ты отсюда выгоняешь.
Карие глазки Аннабель вспыхивают недобрым огнем.
-- Берегиня учит, что, если присмотреться, то в каждом человеке
можно увидеть доброе начало. Но в тебе я вижу только пороки!
-- О, и какие же? -- оскаливаюсь я.
Культистка морщит свой красивый носик.
-- Гордыня, тщеславие и похоть! -- выплевывает Аннабель и
смеряет меня презрительным взглядом. -- Грязная, звериная
похоть!
Покосившись на стройные ножки, растущие из-под короткого подола
жрицы, я скептично хмыкаю.
-- Выходит, ты у нас чиста и непорочна?
Эстер с гордостью задирает точеный носик:
-- Я приняла обет целомудрия восемь лет назад! С тех пор мои
тело и душа всецело принадлежат богине!
Вот, в чем дело. Теперь мне понятно поведение этой девушки.
Таких, как она, не зря называют "секс-бомбой". Если ее вовремя не
обезвредить -- пострадают все вокруг.
Я сочувственно вздыхаю:
-- Должно быть, нелегко было жить без мужской ласки?
Моя ладонь касается тонких пальцев Аннабель. На краткий миг
между нашими телами пробегает электрический разряд -- и жрица
шарахается от меня, как от огня.
Замирая испуганным кроликом, девушка прижимает будто бы
обожженную ладонь к часто вздымающейся груди. На щеках разливается
румянец, взгляд мечется от меня и моих рук до ее собственных -- и
выхода из молельни.
Прямо на глазах гордая и высокомерная Старшая жрица храма
подозрительно быстро превращается в маленькую невинную девочку.
Меня поражает невероятная догадка:
-- Ты девственница?
Кукольное личико Аннабель принимает то испуганно-удивленное
выражение, когда перед тобой выкладывают на блюдечке твой самый
постыдный секрет.
Где-то внутри меня вспыхивает огонь хищнического азарта. Видимо,
он отражается на моем лице, потому что культистка вздрагивает и
делает спасительный рывок к выходу.
Стоит ли говорить, что мне не составляет труда догнать ее?
Схватив жрицу за руки, я прижимаю ее к стене.
Пока мой взгляд изучает похотливые изгибы нежного девственного
тела, Аннабель шумно сглатывает слюну.
-- Ч-что ты собираешься делать?
Я добродушно улыбаюсь.
-- Разве не очевидно?
Наклонившись к тонкой шее жрицы, я вбираю ничем неприкрытый
аромат женского тела, которое вздрагивает от непривычной близости с
мужчиной.
-- Я собираюсь сломать твой обет.
Карие глаза Эстер расширяются от страха. Прежде, чем она
успевает закричать, я накрываю ее рот своим.