– Я ее каждый год слушаю, – лениво отзывается Мирон, а затем толкает парня, сидящего на стуле, чтобы тот освободил ему место. – Пересядь.
Ой, подумаешь.
Я тоже не особо радовалась, когда пришлось несколько секунд сидеть с ним рядом. Между прочим, сама пересесть хотела. Просто Корнеев меня опередил.
– Кому звонил? Кто-то еще подтянется?
Мирон посмотрел на друга, мол, ты серьезно думаешь, что я буду отчитываться?
А я вот знала, кому он звонил. Телефон в моих руках все так же продолжал надрываться. Корнеев меня сдал. Он точно позвонил отцу и сказал… Что? Что он мог ему сказать?
В голове что-то взорвалось от одной мысли, что Корнеев на меня наябедничал. Фи! С виду весь из себя такой брутал: ко мне не подходите — взглядом убивать могу, а на самом деле стукач обыкновенный.
– Вась, тебе папа звонит, – раздался рядом заботливый голос подруги.
– Угу. Я вижу.
– Если несколько минут подождешь, то я с тобой смогу выйти. Тут сейчас самое интересное начнется. Не хочу пропустить момент, когда Сухого детские аниматоры поздравлять будут.
– Я сама. Не отвлекайся.
– Рядом с лестницей налево, а там дверь увидишь. Вот ключ.
Подруга сразу же переключила свое внимание на сцену, но я уходить не спешила. Мобильный в руках уже плавился, и, даже находясь в другой стране, я слышала, как бухтит мой отец, возмущенно ворча о том, что с дочерью связаться не может, только сейчас меня это не особо волновало. А все Корнеев! Его спокойный и самоуверенный вид. И физиономия у него такая, будто он сейчас в клипе у Тимати снимается, а вокруг него полуголые блондинки пляшут, демонстрируя свои... Промолчу. Это же надо быть таким… гадом. И это я еще время свое потратила, чтобы слово подобрать. Могла бы и похлеще выразиться.
Бр-р-р-р-р.
Вот бы взять стул и ка-а-ак…
Блин, телефон же.
В общем, первые несколько метров я шла спокойно, моментами даже бедрами вертела в такт музыке, мол, вообще-то, я носик иду попудрить, а не для того, чтобы люлей отхватить от разъяренного отца, но потом… Стоило только убедиться, что никто из знакомых, а вернее, Корнеев, меня не видит, рванула так, будто за мной гонится стая бешеных хомяков.
Заскочила в кабинет, дверь изнутри закрыла, пыталась дыхание в норму привести после такого-то забега, но времени уже не было.
– Да, пап. А ты чего не спишь? Опять увидел новый челлендж и хочешь сказать, что откажешься от меня, если я поучаствую в нем и таким способом опозорю фамилию?