И
в конце концов — так и произошло. Она, будучи не в силах что-либо
сделать, доев, встала из-за стола вместе с Тони и Стеллой, после
чего они ушли из столовой первыми. Мы же встали и вышли из столовой
практически сразу за ними, в итоге из-за меня с трудом успев
добраться до нашего класса.
А
следом… урок, перемена, урок, перемена и так ещё несколько раз,
пока учебный день в конечном счёте не закончился, а я не отправился
домой на такси, радуясь тому, что сегодня не было уроков, связанных
с физической нагрузкой.
Добравшись же домой, я уже собирался пройти и
улечься на диван, в ожидании кое-кого, как вдруг… по всему дому
раздался громкий звонок.
Развернувшись, я вернулся к двери и открыл
ту.
—
Так и будешь стоять? Или же всё войдёшь? — спросил я, глядя на
стоящую напротив меня блондинку с недовольным лицом и со сложенными
руками под грудью.
Она показательно возмущённо фыркнула и
закатила глаза, словно делая мне этим самым огромное одолжение,
после чего зашла внутрь и, закрыв за собой дверь и осматриваясь по
сторонам, сказала:
—
Я просто не понимаю, почему это нельзя было сделать в школе, как
делали до этого…
—
Я ведь написал: на то есть причина.
—
И ты сказал, что расскажешь мне о ней, когда я приеду! — с
энтузиазмом уточнила она, уперев левый кулачок себе в бок, а правым
указательным пальцем указала на моё лицо.
—
Ну…
—
Ты же сказал, что ты один живёшь, — неожиданно перебила она меня,
став серьёзной.
—
Ну да, — пожал я плечами, не понимая, к чему она.
—
Тогда кто сейчас ещё в доме?
—
Что?
Она посмотрела на меня со всей серьёзностью,
словно желая убедиться, не шучу ли я, а после, поняв, что я не
шучу, став ещё серьёзнее и встав в боевую стойку, тихо
произнесла:
—
Блять…
—
Только не говори, что…
—
Приготовься и стой сзади меня…
После этих слов она вышла вперёд меня и резко
облачилась в полностью покрывающий её розово-голубой барьер. Сразу
же, следом за этим, на её руках появились перчатки со множеством
крошечных, едва заметных отверстий. И уже из этих отверстий,
буквально за пару мгновений, проявилось множество розово-голубых
нитей, каждая из которых словно зажила своей жизнью, двигаясь
совершенно хаотично, неповторимо и при этом во всю, подобно
барьеру, переливаясь бесконечными оттенками розового и голубого
цвета.
Услышав наш разговор, один из неизвестных,
будучи так же облачённым в барьер и одетым в будничную чёрную
одежду с такой же чёрной балаклавой на голове, тут же выпрыгнул
из-за гостевой стены и, прицелившись, уже собирался кинуть в нас с
двух рук боевые ножи, однако… его в этот же момент, прямо в полёте,
поймали и полностью опутали сотни нитей девушки.