И именно поэтому, я еще до войны стал не просто местной
знаменитостью. Но и неким символом крайне стильного и женственного
мужчины, совместно с двумя другими парнями. Что хоть и вызвало
некое недовольство среди старшего поколения мужчин. Которые
приходились мне родней по материнским линиям. Но мне было плевать,
это моя жизнь и только мне и партии решать как ее прожить.
А потому, несмотря на угрозы своей жизни и некое недовольство в
высших эшелонах партии, я с головой полез в войну. Все же никому из
высшего руководства страны и армии не хотелось отвечать за гибель
самой молодой Советскую звезды. Коим я и стал, благодаря своей
особенностью.
Но как оказалось. Выгоды, которые я приносил, оказались слишком
серьезные. Ведь в первых месяцах войны любая достоверная информация
была не просто на вес золота, а куда более драгоценная. Ведь пока
авиация пребывала в шоке от единовременных потерь, а оставшиеся
пилоты в большинстве своем становились кормом для асов Люфтваффе. Я
стал единственным кто, мог донести до командования самую
достоверную информацию. Из-за чего меня буквально как мячик кидали
с одного фронта на другой. Подчиняя различным артиллерийским
полкам, дивизиям и даже целым армиям. Которые с моей помощью хоть и
не останавливали стальной германский каток. Но наносили им куда
более жестокий урон. Буквально заставляя их платить огромную
кровавую плату за каждый пройденный ими метр Русской земли. И хоть
они продолжали переть вперед, буквально ломая оборону. Но вот
вызванные мной задержки в их планах, играли куда большую роль, чем
потери. Ведь пока они умываясь кровью ломали одну линию обороны. В
тылу создавалась новая.
Благо для вражеской авиации и сил ПВО я был практически неуловим
из-за своих летных возможностей и крайне малых размеров. Увы, но
мужчины в крайнем большинстве случаев, были физически слабее и
меньше, чем женщины. Что сыграло мне на руку. Ведь чем меньше цель,
тем сложнее в нее попасть. Тем более в эре поршневых самолетов и
отсутствия современных средств наведения и поражения. Что и
позволяло мне не только корректировать артиллерию, проводить
диверсии в тылу врага, проводить эвакуацию высших офицеров,
партийцев, научных работников и иных важных для страны Советов лиц.
А уж говорить про мою охоту на те же рамы и говорить не стоит. Они
вообще ничего мне сделать не могли. Тем более, для этих целей я
использовал взятую у мертвого фрица снайперскую винтовку. Увы, но
немецкие прицелы были на несколько голов выше отечественных.