А вот осенью все сидели по домам. Ледяной дождь проникал всюду,
и под одежду, и под крышу дорожных повозок. Долгая осенняя дорога
была верной приметой скорой и тяжёлой болезни, после которой порой
и сами северяне не вставали с постели. Если же такая дорога
выпадала горианину, жителю южной части королевства, то северяне
сочувственно хмыкали, что это путь в один конец, и советовали не
тратить зря времени, а сразу ехать в долину душ. А то собирай потом
по весне всех этих помëрзших, жги, да тащи тяжёлую каменную урну с
прахом в выбитую в скале каменную нишу. Можно подумать, что у
порядочного северянина больше дел по весне нет!
Сейчас же даже северяне отводили взгляд от большой дорожной
повозки из тёмного дерева с королевским гербом на двери, суеверно
боясь встретиться взглядом с умирающим. Эта повозка проезжала через
пограничный город уже в третий раз, и в отличии от первых двух,
юная королева Ренерель Сансорийская даже не показывалась из
повозки.
- Можно кувшин молока и немного мёда, - попросила пожилая
служанка, скидывая целый ворох платков и плащей, в который
куталась, чтобы спастись от ледяного дождя, и положила на стол
перед хозяином местной таверны золотой.
- Убери свои деньги, дурная женщина, - скривился хозяин. - С
золота мертвеца налог своей жизнью платят. А хозяйка твоя, поди в
посмертии уже как недостача числится.
- Да уже и не встаёт, и не садится. - Тяжело вздохнула служанка.
- Жар не спадает, бредить уже пару раз начинала. Бонни свою зовёт.
Кормилицу, с которой её из Сансории привезли. Да только умерла та
кормилица. Уже с год как. То ли от старости, то ли от яда. И такое
говорят. И ведь ни одной ведьмы по дороге. Может хоть помогли
бы.
- Да тьфу на тебя! Вздумала в моей таверне ведьм поминать! -
махнул в сторону служанки полотенцем мужик. - Прям сидит тебе
ведьма на обочине и ждёт, когда королева мимо поедет! А то ты не
знаешь, что будет, если прознают, что баба ведьмовством да
целительством занимается! Мигом рыцарский орден нарисуется, а потом
спустя пару-тройку недель на главной площади жгут или топят. Только
лица у тех ведьм такие, что видать им любая смерть милее орденских
застенков! Эй, Ольф! Молока вскипяти, да мёда добавь три, нет,
четыре полных ложки.
- Благодарю, - поклонилась ему служанка, прижимая руку к груди.
- Может хоть так легче станет...