— Ну да, не люблю, — безразлично пожимаю плечами и, глядя из-под опущенных ресниц, тихо продолжаю: — Ну, мы совсем на чуть-чуть, — показываю большим и указательным пальцем небольшое расстояние, мысленно переводя его во время.
На самом деле Лелька права, и я не любительница подобных заведений. Громкая музыка навевает тоску и сонливость, а алкоголь мне вообще противопоказан. Я совершенно не умею его пить. Так уж вышло, что он на постоянной основе вызывает у меня амнезию. Стоит мне выпить хотя бы бокал вина, как на утро я ничего не помню. Совсем ничего.
— Ладно, уговорила.
Оставшуюся пару сижу как мышка и думаю, что надеть вечером. Хочется чего-нибудь сексуального и скромного, так, чтобы подцепить нормального парня, а не какого-нибудь похотливого самца, которому только одно и надо. Последние несколько дней у меня из головы не выходит Арестов и его обворожительная улыбка, и это неимоверно злит. Навязчивое желание пойти в клуб вызвано нескончаемым потоком мыслей о нем.
Мне хочется его забыть, вытравить из своей головы. И плевать, что я обещала ему отомстить. Будем считать, что уже отомстила. Хватит с меня игр с золотой молодежью.
— Где и во сколько встречаемся? — интересуюсь, когда мы покидаем лекционный кабинет.
— В десять около «Фаворита», — усмехаясь, она резко хватает меня под локоть и отводит к окну, тихо шепча: — А этот мажорчик не тебя случайно поджидает? — и отводит взгляд в сторону.
Словно в замедленной съемке поворачиваю голову в том направлении, куда указывает Лелька, и прикусываю язык. Я не знаю, что сказать на это. Достаточно того, что мысли снова вернулись к нему и кишат, словно опарыши. Омерзительное действие, если что.
— Эм... вряд ли, — хватаю подругу за руку и резко разворачиваюсь в другую сторону, в любой момент готовая бежать, пока парень залипает в телефоне и не замечает нас. — Пошли скорее, а то еще на пару опоздаем.
У меня нет желания выяснять отношения с мажором, а все к этому идет. Не думаю, что представитель экономического факультета перепутал этажи случайно. Задницей чувствую, что он пришел сюда по мою душонку. Стоит мне попасть в поле его зрения, как он припрет меня к стенке и начнет пытать. Безжалостно.
— Стоять! — Ну вот… я же говорила, что его интересует моя трусливая душонка.
Холодный, как сталь, голос не сулит ничего хорошего. Вынужденно торможу и нехотя опускаю руку подруги, которая, улыбнувшись, скрывается за поворотом. Нет, она что, серьезно думает, что у меня к нему что-то осталось еще? Да как бы не так. Все давно выгорело и толстым слоем копоти покрылось.