Маг снял жилет, бросил его на кресло-качалку и повернулся ко
мне. Чуточку было успокоившаяся — «Что за чушь, мисс Уилбер?!»
— я снова подобралась.
— За мной, — скомандовал маг.
Ванная комната была облицована плиткой с золотым и зеленым
орнаментом, по сводчатому потолку, по углам ползли выложенные
мозаикой лианы. Маг повернул кран, и по цинку ванны с высокой
спинкой застучала мутная вода.
— Что у тебя с глазами? — спросил он.
— Бо… — «Болят, сэр», — хотела сказать я, но недоговаривать
побоялась. — Я в них мыло втерла. Сэр.
— Зачем? — шевельнул усами маг. — Впрочем, неважно. Подойди.
Вместо этого я попятилась.
Маг хмыкнул, повернул руку ладонью вверх, сжал ее в кулак, и
меня потащило к нему, как на аркане.
— Давай кое-что проясним, — сказал он, скривив губы. — Если бы я
хотел тебя убить, я бы убил. Если бы я решил сдать тебя полиции,
тебя бы уже повесили. Ты знаешь, что бывает за воровство пяти
шиллингов?
Потайные карманы штанов вдруг прохудились, и по теплому полу
ванной комнаты застучали монеты. Серебро, медь, бронза скользили по
моим ногам, катились, громко звенели…
— Зачем я вам? — прошептала я, глядя на расплывающийся орнамент
плитки за мужским плечом.
— Сначала приведем в порядок глаза, — ушел от ответа маг и
положил на мои веки большие пальцы. — Терпи.
Яркая вспышка резанула по сетчатке, обожгла, будто в зрачки
ткнули раскаленными спицами. Вскрикнув, я забилась, пытаясь
вырваться, а спицы жгли, жгли, жгли, прокручивались, проникая все
глубже…
— Не надо! Хватит!
Маг, шипя, толкнул меня к стене. Острые ногти на его пальцах
оцарапали переносицу, ладони сжали голову так, что казалось, она
вот-вот треснет. Боль подгибала колени, окутывала красным туманом,
оглушала, давила, заставляла скулить, не позволяла дышать, не
позволяла кричать — и вдруг закончилась. Резко, сразу.
Маг отряхнул руки и отпустил меня.
Зажимая рот кулаком, часто дыша, я сползла на пол и забилась в
угол. Тело сотрясала крупная дрожь, сердце билось где-то в горле, а
осознание, что я снова вижу — и даже лучше, чем раньше! — не
радовало, а пугало. Маг не отдал меня полиции, потратил собственную
силу на лечение — зачем?! Что ему нужно?!..
Мужчина, не обращая на меня внимания, расстегнул запонки,
положил их на край чаши-умывальника — ониксы в оплетке черненого
серебра негромко стукнули о фарфор. Маг закатал рукава выше локтя,
опустил руки в ванну. Грязная вода, подаваемая из Темзы, забурлила,
посветлела, выплеснулась на пол и успокоилась, а вены на мужских
руках начали менять цвет, из голубых превращаясь в алые, будто по
ним текло жидкое пламя. В комнате стало ощутимо теплее, плитка стен
покрылась конденсатом.