Руки бессильно повисли. Чужой рот был жадным, требовательным,
обжигающе-горячим, но от его прикосновений трясло, будто я стояла
голышом на морозе. Заледенели ноги, покрылась холодным потом спина.
Заломили виски. Всхлипнув, я вцепилась в рубашку мага — не
прижаться, нет! — не упасть! — и взмолилась Триединому, чтобы он
лишил меня сознания. Не хочу понимать, не хочу чувствовать, ЧТО
будет дальше…
И вдруг маг оттолкнул меня, почти отшвырнул.
На кончиках его пальцев, превращая длинные ногти в фитили,
разгорались огни. Голубое бездымное пламя спиралями поползло по
рукам, окутало мужские запястья, локти, лизнуло плечи, опалило
воротник, завихрилось протуберанцами на теле, прожигая одежду.
Ругнувшись, маг стряхнул пламя в камин, и дрова в нем не занялись,
не вспыхнули — разлетелись золой! Решетка потекла, кованый
трилистник поник, потеряв форму, заплакал чугунными слезами.
На лице Уилбера пролегли глубокие морщины; стиснув зубы, он
сгорбился, обхватил себя руками — совсем как я недавно, мучительно
застонал и замер. В звенящей тишине было слышно только его дыхание,
резкое шорканье метел на улице, звук проезжающих экипажей и
раздраженный голос мисс Шелл внизу. Секундная стрелка каминных
часов сделала два оборота.
Маг медленно распрямился. Выдохнул — кажется, с облегчением.
Повернулся ко мне:
— Встава… — и вдруг выскочил на балкон — прямо через стеклянную
дверь — та разлетелась осколками. Исторгнутому им столбу пламени
мог бы позавидовать валашский дракон.
На улице закричали, заахали, а размеренный звон подков по
мостовой превратился в истеричный перестук, сопровождаемый
перепуганным ржанием.
В коридоре раздался топот, в дверь заколотили:
— Сагиб! Сагиб! Господин! Сагиб Уилбер! — Что-то еще на хинди. —
Сагиб!
К мужскому голосу присоединился женский:
— Шон! Шон, что случилось?! Шон, немедленно открой!
— Все в порядке, — сипло сказал маг, стирая сажу с губ. —
Раджив, Шелл, все хорошо. — Осколки стекла захрустели под его
туфлями.
— Шон, ты всю улицу распугал, — голос мисс Шелл из
обеспокоенного стал злым. — Ты нарочно это делаешь?! Изо всех сил
пытаешься уничтожить мою репутацию?! — Девушка стукнула кулаком по
двери. — Мало мне черномазой прислуги, не говорящей по-английски,
расстроенной помолвки, твоего отказа от траура — о нас весь Ландон
судачит! — так еще эта выходка! Огнедышащий братец!
Восхитительно!.. Ты уже не в диком Хиндостане, Шон Роуэн
Уилбер!