Я встал.
— Ну что же… Я хочу предложить тост за крепкую дружбу между
нашими Империями. И традиционно — за здоровье Императора и его
семьи!
Все тут же повскакивали со своих мест. Японцы побыстрее, наши —
неохотно. Сообразительная молодёжь не сразу поняла, что такое
этикет, но тоже встали.
Мы выпили, а я посмотрел на часы.
— А теперь, с вашего позволения, нам надо отдохнуть. На
ближайшие три дня у нас очень плотный график. У меня только один
вопрос…
Я с улыбкой взглянул на Пашку, который, поняв, что мы собираемся
уходить, быстро-быстро запихивал в рот картошку. Он прям был похож
на жадного хомяка с раздутыми щеками.
— Я так понял, что картошка в Японии — дефицит. Не могли бы вы
продать мне несколько килограммов? А то боюсь, один из моих бойцов
без картошки плохо функционирует. А битвы ждут нас жесткие…
— Значит, вот где пала легенда… — вздохнул я, глядя на это
место. — А здесь красиво!
— Очень… — грустно согласился Император Ёсихото. — Достойное
место для последнего вздоха.
Ой, старик! Если бы ты знал, как сейчас попал в самую точку со
своим вздохом. Ведь если я прав, то здесь был именно он, а я, как
показывает практика, всегда прав.
— Здесь даже воздух чище, — выдал я новый комментарий по этому
месту.
— Не поверишь, но именно так и есть, — подтвердил мои слова
Император. — Наши специалисты, время от времени, проверяют это
место. Могу даже сказать, что, в некотором роде, здесь своеобразное
Святое Место, и сюда даже совершаются паломничества. Горы и округа
имеют повышенный энергетический фон.
— И он не понижается?
— Нет… — покачал он головой. — Только растет, хотя и не очень
сильно. Сюда приходят Мастера, для своих медитаций. Поэты и
художники здесь ищут вдохновение, а сколько хокку было написано об
этом месте.
Про хокку я слышал, их любит Анна, и как-то даже читала мне эти
стишки, но я их не оценил. Всё-таки, не лежит у меня душа к таким
вещам. Вот песни — это да! Особенно в хорошей компании за веселым
застольем. Как там сейчас, Дэн с Маком поживают, интересно? Поют ли
они нашу, «Охотничью»? Эх…
Глядя на это место, я стал лучше понимать, насколько великой
была эта женщина — Алёна Галактионова. Даже спустя столько лет, я
ощущаю сильнейшие боевые эманации или, лучше сказать, эмоции,
которые здесь были испытаны, и навсегда отпечатались в этой
местности.