И вот тут пришлось быстро соображать, что ответить. Сказать, что мне всего лишь нужна небольшая ширма в стиле шахматной доски, язык не повернулся. Но тут на выручку пришел мой опыт: когда разговор заводит не в ту степь, быстро приступай к обсуждению цены.
— Какова у вас стоимость минимальной партии?
Дюк сразу вытянулся по струнке, заправил большие пальцы рук в вырезы своей жилетки и стал деловито расхаживать из стороны в сторону, внешне напоминая горделивую птицу с подворья.
— Сто голдин за метр, но если вы возьмете пятьдесят метров, то я могу уступить за семьдесят пять. Это хорошее предложение. — Мужчина утвердительно кивнул.
Ну это совсем был для меня не вариант. Что я буду делать с таким количеством бруса? Мне и надо было совсем ничего – на одну маленькую фальшстену, а это всего десять брусьев под каркас и немного фанеры (благо фанерный завод работал стабильно, технический прогресс постепенно брал свое, несмотря на магические способности жителей Лидельмиля).
— Дрейк предлагал пятьдесят за тридцать пять, — продолжала блефовать: если уж и ввязываться в эту авантюру, то хотя бы не по баснословной цене.
В тот самый момент, когда я собиралась дать понять Дюку, что ухожу (еще немного набить себе цену), распахнулась входная дверь и на пороге появился мужчина в дорожном, насквозь промокшем плаще. Он был очень высоким — это первое, что сразу бросилось мне в глаза, затем я быстро скользнула по его фигуре среднего телосложения и остановилась взглядом на тяжелых кожаных сапогах с крупными металлическими пряжками в виде витиеватого символа (за эти дни мне не встречалось подобной символики нигде, что было странно весьма), лицо же его скрывал огромный капюшон.
— Добрый вечер, — проговорил глубоким баритоном мужчина, но, когда отбросил с лица капюшон, я растерялась.
Рыжеволосый парень, на вид не больше двадцати – двадцати пяти лет, с огненным коротким ежиком на голове, россыпью ярких веснушек по щекам и голубыми, как Кристальное озеро в чистейшем районе Лидельмиля — Тортильяне – глазами.
Обычно у рыжих всегда зеленые глаза, а тут настолько резкий контраст заставил почему-то застыть на месте.
— Зейнар, мальчик мой, — встрепенулся Дюк, — разве ты не должен был оставаться дома и помогать матери?
— Этот дурацкий ливень застал врасплох. Дорогу размыло, когда я уже собирался переехать мост к городу. Опоры подломило, и он рухнул в реку. Практически у меня под ногами.