Очевидно, чтобы поладить с собственной матерью, нужно стать
родственным её сыну. Как? Присвоив себе его память. Прожив детские
годы. Естественно, без забывания себя, а с составлением
собственного впечатления от событий, происходивших в жизни Гарри
Поттера. Только так, проникнувшись началом реинкарнации, можно
приобрести черты, которые Живая Сила матери признает сыновьими.
Очевидно, смысл последней Воли – защита сына любой ценой. Это
означает потребность в любом случае избавиться от голокрона ситха.
Тогда миссия последней воли матери окажется выполненной, и
отпечаток её Живой Силы либо сам развеется, либо перестанет мешать
Грегарру осознать себя в пацанском теле реинкарнацией взрослой
личности.
Грегарр на текущую ситуацию в школьной жизни Гарри никак не
способен повлиять. Обдумывание событий недавних дней без понимания
контекста создаст ложное впечатление, но они важны сейчас… В целом
необходимо начать со смутных воспоминаний из младенчества. Поиграть
в детектива и психоаналитика? В этом нет смысла. Ну посмотрели на
него зло, ну накричали – это житейские мелочи. Достаточно составить
впечатление о семье Дурслей, а не досконально разбираться с каждым
инцидентом подряд. Здесь и сейчас важно то, как сам Гарри переживал
эти события, а не стопроцентно точные причины их возникновения и
оставшиеся за кадром последствия. Вдобавок, дни наполнены рутиной.
В общем, вчерне как-то так.
В сухом остатке Грегарру требовалось пробежаться по
воспоминаниям Гарри. И вот вопрос о количестве выделяемого на это
времени перекликался с настоящим - древние и опасные артефакты сами
по себе не появляются в легкодоступных местах.
- Ты вернулся, Гарри, - хрипловато и печально произнёс директор
Дамблдор, внезапно оказавшийся за спиной мальчика, в третий раз
пришедшего к зеркалу.
Пойманный с поличным Гарри вскочил, отряхнув штанину пижамы и
посмотрев с вызовом на Альбуса, не собираясь стыдиться желания
увидеть родителей.
- Я вижу, мальчик, что, как и многие до тебя, ты открыл для себя
прелести Еиналеж, - продолжил седобородый старик в очках и тёплой
уличной мантии тёмного цвета. – Позволь я дам тебе подсказку, -
более мягко произнёс директор и тронулся с места. – Она тебе
поможет, - важно указав пальцем внимательно на него смотрящему
ребёнку. Яркий лунный свет давал неожиданно достаточно освещения,
чтобы более-менее видеть. – Счастливый человек, посмотрев в
зеркало, - начал делиться Дамблдор в шаге от Поттера, - увидит
только себя, таким, каков он есть.