— Либо чертовы гномы, — прошипел я. — Нюхачи и подземные
сволочи. Напоминают мне кротов. Когда достаешь их из лунки за ноги
или за бороду, они смешно так ножками дрыгают в воздухе…
Маша аж рот раскрыла от удивления.
— Они так же, как и кроты, пищат, когда перекидываешь их через
каменную стену. Забавно, в общем…
— Я даже спрашивать не буду, откуда такие знания, — ошарашенно
проголосила Мария. — А на что… на что еще у тебя аллергия?
Я остановился, посмотрел в эти изумленные глаза, и покачал
головой. Раздраженно, разумеется.
— Как и всех других живых существ. На темных эльфов. Сволочи те
еще! Постоянно мажутся сажей и устраивают подкопы сразу до
сокровищницы. Идиоты… — Маша все еще не закрывала рта, поэтому я
продолжил поражать ее малый объем активной, мозговой жидкости. — А
еще, они любят выносить мешки с зерном из амбара. Представь себе!
Вот и зачем им все это?
— Я два раза в жизни видела темных эльфов, — как-то больно
спокойно сказала Маша. — И то, один раз, когда мне было лет пять, и
на город напали степное племя троллей, а потом, лет в шестнадцать,
когда в нашу академию пришли черные маги.
— Типа, темные эльфы вестники чего-то плохого? — догадался я. —
Ясное дело! Крысы. Самые настоящие!
— Ага, — согласилась она со мной. — Они мародерствовали раньше…
и не трогали только орков и львиноголовых, боятся и тех и тех…
Кто такие орки, разумеется, я знал. Прекрасные и выносливые
рабы. Таких — только в упряжку и пахать… пахать, и еще раз —
пахать. Львиноголового я сегодня тоже видел, но ничего конкретного
про него сказать не мог.
И стоило нам только повернуть за угол длинного дома, где все
стены, казалось, были сделаны из стекла, как я увидел с десяток
чернокожих эльфов.
— Черт, — протянул я. — Действительно, они…
Переспросил на всякий случай у Маши, есть ли другой путь, потому
что я не хотел дико чихать из-за этих уродцев, но получив от той
отрицательный ответ, чуть-чуть расстроился. Зажал нос двумя
пальцами, и молчаливо двинулся параллельно шумной компании, которая
забивала других эльфов.
Только вот пройти спокойно у меня не получилось.
Как только я не поравнялся с какой-то бабой верхом на дикой
кошке, как яростный чих, вырвался из меня, да с таким звуком, что
стекла задрожали.
— Твою мать, — прошипел я, растирая прослезившиеся глаза. —
Выродки…