На этот раз лысый мужчина предпочел промолчать, он сидел с окаменевшим лицом, на котором застыло выражение изумления, смешанного с испугом.
Элен повернулась к судьям.
– Ваша честь, – обратилась она к Мастону Лургу, – прикажите, пожалуйста, чтобы ее не кололи.
Королевский судья, также слышавший голос собаки, вышел из ступора, некоторое время непонимающе смотрел на девочку, затем повернулся к своему помощнику и сердито проговорил:
– Касаш, в чем дело, продолжайте вести заседание.
Таким образом королевский судья проигнорировал просьбу Элен и процесс возобновился. Девочка ничего больше ни сказала и вернулась на свою куртку к удобному боку Кита. Талгаро сел рядом.
Касаш пришел в себя и возвестил:
– Свидетель Канрон, суд желает видеть вас.
Люди понемногу приходили в себя. Некоторые все ещё косились на удивительную собаку, но все же скоро судебный процесс снова завладел их вниманием.
Канрон оказался полной противоположностью Хэйдэла. Он был моложе, дороднее, с круглым, румяным лицом, с большими живыми глазами в обрамлении пушистых ресниц. Вел он себя самоуверенно и даже нагло. С усмешкой смотрел на девушку в клетке, приветственно кивал знакомым, развалился на стуле, с удовольствием и с подробностями рассказывал о произошедшем. Он еще раз повторил историю о том, как они, трое добропорядочных лесорубов, утомившись за долгий рабочий день, хотели просто мирно поужинать, как вдруг из чащи выскочила злобная, кровожадная дикарка и яростно напала на них. И лишь чудом, не иначе как сам бог вступился за них, ему и Хэйдэлу удалось остаться в живых и пленить кирмианку. И Хэйдэл не без самодовольства поведал о том, как храбро он бросился на дикарку с ножом, и это против-то меча, и сумел ранить её.
– Кит, тебе обязательно было выступать? – Очень тихо проговорила Элен.
Пес скроил невинную морду и ничего не ответил. Тогда девочка обратилась к Лоя:
– Благодарю тебя Тал, за твое вмешательство.
Талгаро посмотрел ей в глаза.
– Я должен был это сделать.
– Я понимаю. Но я хотела бы попросить тебя больше не угрожать тем, кто оскорбляет меня. Их слова нисколько не задевают меня. На самом деле они в первую очередь унижают и оскорбляют себя. И нет смысла вступать с ними в конфронтацию. Понимаешь, я не считаю это важным.
Лоя некоторое время молчал, затем ответил: