— Никаких записей нет…
— Да. С полуночи до трех часов утра — полная темнота.
Какие предусмотрительные собаки. Дождались, пока начнутся проблемы с электроэнергией. Все продумали. Просто какой-то новый виток в эволюции.
Особенно радует надпись кровью на стене, стилизованная под граффити, отчего она не сразу бросается в глаза.
«Que pasa, Leo?»
От злости сжимаю кулаки. Его свита начала свое дело в городе. Уже нет сомнений. Наверняка после вскрытия окажется, что животные съели только сердце.
Когда все отходят в сторону, подхожу к стене, и, убедившись, что никто не смотрит, поднимаю небольшой кусок кирпича. Внутри опоры сделаны из обычного белого, после обрушения вокруг много таких обломков. Пишу на стене «Nada nuevo» - «Ничего нового». Он знает, что я здесь, но как обычно опоздал.
— Ты еще долго? — подходит напарник. — Чертовы художники. Все стены изрисовали. И не прочитать, что они тут накалякали.
— Это испанский, — отряхиваю ладони.
— Да ну? Хочешь сказать, ты знаешь, что здесь написано?
— Как дела, Лео.
— Какой Лео? — непонимающе смотрит на меня парень.
— Понятие не имею. Здесь так написано, — отвечаю излишне эмоционально.
— Может, песня какая-то? — напарник задумчиво чешет затылок.
— Скорее всего.
Мне гораздо привычнее работать одному. Как Максу теперь объяснить происходящее? Мир куда многограннее, чем люди обычно представляют.
В полутени пролёта мелькает женская фигура. Она уже здесь?
Примерно тысяча семисотые годы. Испания.
Я вдыхаю полной грудью пьянящий аромат весенней ночи. Кровь в жилах бурлит, заставляя совершать безрассудные поступки. Совсем скоро мы с моей любимой будем вместе. Осталось совсем немного накопить, чтобы можно было сделать официальное предложение.
Впереди дорогу перебегает собака, из-за темноты показавшаяся огромной. Она пробегает между домов, не обратив на меня внимания. Странно, что ни один пес не лает на нее. Вокруг наоборот стоит гнетущая тишина.
Странно, но не хочется обращать внимание на такие мелочи. В голове мысли только о моей Марии. Мне удалось увидеть ее сегодня. Мое сердце бьется с бешенной скоростью, мечтая вырваться за пределы грудной клетки и вернуться к любимой.
Тишину майской ночи словно острой саблей пронзает истошный женский крик, оборвавшийся так же внезапно, как появился.