Чтобы сократить путь, Таксист, вырвавшись из потока машин, свернул в ближайший переулок. Дорога была пуста. Ни людей, ни машин. Таксист хотел проскочить свободный участок, но пришлось резко дать по тормозам: за поворотом прямо перед ним неожиданно возник человек. Инвалид в коляске. Несколько секунд Таксист наблюдал, как человек в инвалидной коляске, одетый в толстовку с капюшоном, опущенным на лоб так, что невозможно было разглядеть лицо, пытается въехать на тротуар. Но безуспешно. Два колеса застряли на тротуаре, а два других остались на проезжей части. Инвалид вдруг перестал производить манипуляции и замер, но не обернулся. Он продолжал сидеть, безмолвно и покорно ожидая своей участи.
«Вот он, образ одиночества, – подумал водитель, с удивлением разглядывая человека в капюшоне. – Этот человек, одинокий и беспомощный, будто послан мне в подтверждение моих мыслей». В Таксисте боролись два побуждения: объехать бедолагу или выйти помочь. Наконец, приняв решение, он не торопясь вышел из такси и подошел к инвалиду. Молча поднял довольно тяжелую коляску с сидевшим в ней человеком и втолкнул на пешеходную дорожку. Затем развернулся и, не ожидая благодарности, сел за руль и поехал прочь. Он посмотрел в зеркало заднего вида. На тротуаре одиноко стояла коляска с инвалидом.
Что-то необычное было в самой этой встрече, что-то неестественное, бутафорское, постановочное. Но вот что именно, Таксист не мог понять. Вокруг бурно увядала природа. Осенние листья рассыпались золотом, пытаясь заслонить собой одинокую печаль странного человека, оставшегося там, позади, на пустынной улице.
Лаборатория корпорации «Ана Ката» представляла собой довольно большое помещение без перегородок. Несущие серые колонны подпирали высокий потолок.
В центре лаборатории стояла стеклянная капсула, от нее к мониторам тянулись провода. В капсуле лежал Таксист. Лицо его было безмятежно и задумчиво-спокойно. Руки и ноги Таксиста были обездвижены блестящими скобами. На конечностях – датчики с проводами. Голова стиснута широким обручем так, чтобы он не мог пошевелить ею. Эту процедуру доктор Эмма называла корректировкой. Таксисту такая корректировка не нравилась, более того – он не считал, что ему вообще требуется какое-либо лечение. Он тихо ненавидел Эмму, но регулярно приходил на изуверские процедуры. Это был его единственный шанс. Жизнь предоставила ему только два пути: жалкое никчемное существование, которое рано или поздно закончилось бы в петле, или достойная служба на благо науки. Он сделал выбор в пользу науки и пока ни разу об этом не пожалел. Президента корпорации «Ана Ката», который предоставил ему такую возможность, он считал своим благодетелем и готов был выполнить любое его поручение. А уж полежать в капсуле и потерпеть, пока роются в твоих мозгах, – это сущие пустяки.