». Она осторожно протянула руку и, взяв записку, перевела: «Нитки».
«Интересно, это написано обыкновенными красными чернилами или кровью?» – подумала девушка. Она просунула ноги в тапочки и подбежала к окну. За ним было уже светло. Через стекло ей махала рукой Лидия Федоровна, показывая жестами, чтобы она открыла дверь. Саша быстро сложила листок вчетверо и аккуратно положила к себе в сумку. Потом сдвинула металлический запор и впустила свою наставницу.
– Жива? – спросила та, разглядывая девушку.
– Жива, – слабо улыбнулась она и даже пожала плечами, – а что со мной могло случиться?
Лидия Федоровна только махнула рукой.
– А я всю ночь не спала, – с вздохом произнесла она, стряхивая на пороге зонт, – вспомнила рассказы наших старожилов и так расстроилась. Думаю, что же я девчонку одну оставила? А вдруг они придут?
– Кто «они»? – не скрывая любопытство, спросила Саша.
Тем временем Лидия Федоровна по-хозяйски воткнула штекер электрического чайника в розетку, предусмотрительно глянув внутрь ёмкости. Она достала пакетик с домашними пирожками и вареные яйца.
– Немцы, – после минутного раздумья, ответила она и тут же предложила, – давай завтракать!
– А почему – немцы? – настороженно спросила Александра, вспоминая ночной разговор.
Сотрудница постучала ложечкой по скорлупе яйца и внимательно посмотрела на свою молодую коллегу.
– Слухи разные ходили, но одно знаю точно, – она почему-то перешла на шепот, – во время Великой Отечественной войны здесь был госпиталь. А в начале сорок третьего года сюда стали свозить раненых фашистов. «Наших» распределили по больницам областного центра, а тут, – она оглянулась, будто боясь, что её подслушают, – в одном помещении лежали эти.
– Здесь находились раненые немцы? – недоверчиво переспросила девушка.
– Да. Везли их сюда из Сталинграда на грузовиках. Некоторые умерли по дороге, а тех, кто доехал, разместили здесь. Люди говорили, что ни лекарств, ни бинтов не хватало. Дрова почти не выделяли, а морозы в ту зиму стояли страшные, да и пропитание было скудным. А как же? Война, – сотрудница тяжело вздохнула, – в ту пору все голодали. В первую очередь надо было «своих» накормить. И работать тут никто не хотел! Мыслимо ли: лечить вражеских солдат! Один старенький доктор остался и девчонка-медсестра.
– Ужас, – тихо произнесла Саша.