За сочинение сказок я принимался три раза. Один раз – в 26 лет, когда написал три небольшие стихотворные сказки. Второй раз немного позже, когда начал рассказывать сказки Анюте и Саше, старшим моим детям: от них сохранился лишь «Волшебный возок», который был записан около двадцати лет спустя, после того, как его сюжеты не раз выслушали и младшие дети: Антоша и Ксюша. Но разнообразное сказочное творчество началось в начале девяностых, и оно стало важным измерением моего писательства.
Наиболее значительными для меня стали две сказочные повести («Волшебный возок» и «За бродячим подсолнухом»), особенно первая из них. То же можно сказать о цикле сказочных историй про червячка Игнатия, а также про множество сказок-крошек.
Моим сказкам повезло больше, чем другим жанрам. Их издавали, печатали в периодике, озвучивали, ставили по ним мультфильмы. И дело не только в том, что они получили какую-то известность, пусть достаточно ограниченную. Важно, что востребованность и читательские отклики подталкивали меня к творчеству в этой области. И даже к использованию сказочного жанра для главной своей литературной деятельности – размышленческой. Сказочный жанр стал для меня инструментом для перевода размышлений в образы. Наиболее остро это проявилось, видимо, в шестой книге про червячка Игнатия.