И кроме самой высокой платы за власть – одиночество, он получит еще вечную славу и вечное проклятие. Он был силен и неуязвим для всех своих врагов лютых. Пусть размножаются бездарности, он останется в этом мире единственным и неповторимым. Но никто не сможет гордиться ни его дружбой, ни родством с ним.
Он точно знал, что останется в веках и в их писаниях. И эта мысль согревала его ледяную душу. Люди и через сто, и через тысячу лет будут помнить о нем. А помнят они только о тех, кто строил храм и кто разрушил его. Вторых чаще, чем первых. Строители чаще всего остаются безымянными, запоминают разрушителей. Пусть они все извратят и приукрасят – это не так важно. Но сам факт того, что он обретет бессмертие – это главное. Он останется рядом с оборванцем, объявившем себя пророком. На первый взгляд он просто сумасшедший, но только на первый взгляд. Он видит что-то такое, чего не могут узреть остальные. И хитросплетение правды и вымысла так тревожит его душу по ночам. Но как устроен этот мир, кто им правит, кто определяет людские судьбы. Не он ли присылает на землю безумных пророков, позволяя им вещать о неведомом? Он не знал ответов на эти вопросы и видно никогда не узнает. Сумеет ли кто-то когда-то найти на них разумные ответы.
№№№№
Князь тьмы, излучающий и охраняющий свет, когда-то знал все. Его немного смешил этот самоуверенный и честолюбивый царек. Конечно, он был значительнее остальных людишек, ждали его большие дела. Но чванство его не имело границ. А был он только песчинкой в мироздании, хотя и чуть крупнее остальных казался. Он считал, что сам принимает решения и вершит судьбы мира, но Князь точно знал, что ничего он на самом деле не значит. И пусть благодарит преисподнюю за то, что на него чисто случайно пал указующий перст, за то, что его руками будут твориться большие дела. Но никакой его личной заслуги в том не было, и быть не могло – все в мире только случайность.
– Но этот хоть на что-то способен, – пытался он убедить себя.
Князь Тьмы знал и ясно видел грядущее, но загадочно улыбался увиденному. Он порядком устал от серой реальности, и знания, что долго еще ей не будет конца и края. От этого и его жизнь становилась серой и бесцветной. Он знал, что в новую эпоху ему и верным помощникам его придется немало потрудиться. Знания не огорчали и не радовали его, он относился к ним, как к тяжкому труду. Тот спектакль, который он поставит, будет длиться тысячелетие, а у него самая трудная роль главного героя, властелина.