– Горбатого могила исправит, – бросил я уже в спину, выходившего из здания прапорщика, зная, что Наташа не особенно оскорбилась. Работая в сугубо мужском коллективе, она привыкла к соленым армейским шуточкам.
– Витя, – девушка прервала свое занятие и подошла ко мне, отчего-то пряча глаза. Она встала и нерешительно замолчала.
– Ну, спрашивай, спрашивай, чего хотела?
– Как ты думаешь, Сережа Терновой, он жену любит? Или может, они просто так живут, ведь детей у них нет.
– Ну и что? Сейчас нет, значит, пока не планируют. И потом, какие дети? Серега только недавно женился, еще рано. А в нашей жизни сама знаешь – постоянные переезды, своего угла нет. Он что, тебе нравится?
– Да, – произнесла она после некоторой паузы, – с ним весело и совсем не так как с нашими прапорщиками. Те, только и знают, что говорить о гайках и болтах или как скоммуниздить, что плохо лежит. Потом эти свиньи, куры, подсобное хозяйство у каждого – никакой романтики.
– Значит Сергей наш в какой-то степени романтик? И этим он тебе нравится?
– Может быть! – Наташа улыбнулась. – А ты?
– Что я?
– Ты романтик? Ты можешь говорить с девушкой о чем-то возвышенном, создать обстановку подходящую?..
– Это когда белая скатерть, свечи, бутылка вина и тихая музыка? Пожалуй, вместо этого подойдет костер в поле и разбавленный спирт.
Наташа засмеялась.
– А потом ближайший кустик? Да, замполит, умеешь ты создать романтическое настроение.
В это время во дворе автопарка я заметил Тернового. Он только приехал с полетов и энергично размахивал руками, раздавая указания солдатам. Наталья сразу заторопилась к нему, бросив на ходу, что хочет уточнить выезд машин на завтра.
День пролетел быстро, почти незаметно, такой же день, как и все остальные. К вечеру небо совсем затянуло тяжелыми тучами, разведчик погоды доложил о низкой облачности, а синоптики о приближающемся с запада дождевом фронте.
Полеты закрыли, и все спецмашины поехали в автопарк. С аэродрома потянулись летчики, техники, солдаты, кто пешком, а кто на велосипедах. Что интересно, у летчиков особой популярностью пользовались детские или, скорее, подростковые велосипеды. Они были меньше и легче взрослых, и наши летуны поднимали сиденье вместе с рулем вверх до упора, а затем катились, быстро вращая педалями. Колеса-то у велосипедов были маленькими.