Все кардинально изменилось две недели назад, когда мы впервые поругались.
Вернувшись домой, я нашел ее сидящей на кухне. У подъезда стояла ее машина, стол был сервирован ресторанной едой, а на полу лежал щенок английского буля. Сразу понял, что отец вернул ей все блага цивилизации, но меня волновала цена.
Черт, ведь мы бы прорвались. Да, я не мог содержать ее в роскоши, но и голодать или выглядеть хуже, чем другие, я бы ей не позволил. Знал, как много значат для нее финансы. Именно поэтому сегодня фактически ввязался в криминал. Понимал, если будут деньги, она вернется ко мне. Продажная сука, которую я так сильно люблю.
– Привет, лисенок? – улыбнулся я, касаясь пальцами ее щеки.
Вывернувшись, она настойчиво взяла меня за руку и отошла еще на несколько шагов в сторону.
– Что ты здесь делаешь? Я же сказала, сама позвоню, – строго глянула она на меня.
– Не смог удержаться. Я соскучился, родная. – Приобнимал ее за талию, но Оля отстранялась, искоса поглядывая на водителя.
– Отец убьет тебя, если еще раз увидит рядом со мной. Пожалуйста, не нарывайся, – взмолилась она шепотом, показывая свое истинное лицо. Надменность растворилась, уступая место слабости.
– Я не боюсь. И ты не бойся за меня, ладно? Мы прорвемся.
Не сдержавшись, я прижал ее еще крепче. Ощущал ее губы в вырезе футболки. Шумно вдыхала, а я зарывался носом в ее волосы, целуя макушку. Ее объятия – самое желанное, что может быть.
Достав из кармана киндер, я протянул ей его на ладони, вызывая такую милую искреннюю улыбку. Сердце болезненно сжалось. Ее отец был против нас, как только выяснил, что у меня за душой нет ни гроша. Я пытался с ним встретиться, чтобы поговорить, но его охранники настоятельно не рекомендовали мне этого делать – ударом в челюсть.
Собирался исправить мнение о себе, показав, что со мной Ольга не будет ни в чем нуждаться. Ради нее готов был на все и даже больше. Деньги будут. Лишь бы она оставалась рядом.
– Мне пора. Мы встретимся завтра вечером? – спросила она, заглядывая мне в глаза.
– Нет, лисенок. Завтра я буду занят, – ответил ей честно.
– Снова бой? – такая милая в своей наивности.
– Можно и так сказать. Я тебе напишу.
Так и стоял посреди площади. Провожал машину взглядом, а Ольга смотрела на меня до тех пор, пока авто не скрылось за поворотом. Пульс учащался, страх накатывал волнами. За нее. Понимал, что сделаю все, чтобы мы всегда были вместе.