- Лика… - голос был хриплый, - мне надо… я должен тебе сказать…
- Молчи. Поцелуй меня. Поезд уже подходит.
- Ты такая… необычная…
- Я люблю тебя. Я не смогу без тебя жить! – Анжела уже взошла на ступени вагона.
- Лика!.. У меня… семья. Дети… Прости.
Последние слова Максима прозвучали, как гром среди ясного неба. Девушка, уже стояла на площадке вагона, когда вдруг почувствовала, как проваливается в бездну отчаяния:
- Нет! Я не верю! Ты не мог так жестоко… - последние ее слова потонули в лязге и грохоте отходившего поезда. Проводница с трудом оттащила рвущуюся к двери девушку. Последнее, что увидела Анжела – спину Максима, удаляющегося быстрыми шагами…
И все.
Мир рухнул.
Сердобольная проводница отпаивала Лику горячим чаем, угощала домашним пирогом. А она не чувствовала обжигающего вкуса чая, не могла проглотить и кусочка ароматного яблочного пирога. Ее пустой взгляд и беззвучно стекающие по щекам слезы без слов свидетельствовали о жестокости боли, разрывающей на куски ее сердце…
Мать не узнавала свою дочь после ее возвращения с сессии. Анжела замкнулась, постоянно сидела в своей комнате, тупо уставившись в одну точку. Ее отшельничество пугало, ее молчание настораживало.
Борис, примчавшийся после звонка Елизаветы Дмитриевны, сообщившей о приезде дочери и ее странном поведении, тоже не мог добиться от Лики объяснений по поводу ее длительного отсутствия. Она выставила его за дверь, сказав только:
-Не приходи больше.
В очередной его визит девушка не выдержала назойливости жениха. Его вопросы раздражали. Его уговоры объяснить, что произошло, бесили.
- Не трави душу. Я не выйду за тебя замуж. У меня был другой, - коротко, резко и без подробностей.
Буба, словно ошпаренный, выскочил из ее комнаты. Отстранил с дороги Елизавету Дмитриевку и, не попрощавшись, ушел.
Но, как выяснилось несколько позже, милый мальчик Буба, по уши влюбленный в Анжелику, оказался злобным подонком. Буквально через несколько дней небольшой городок оброс слухами о развлечениях девушки в столице, якобы вынудивших его расстаться с невестой.
Анжела перестала общаться с друзьями и подругами. После окончания второго курса перевелась на заочное отделение. Стала работать. Появившийся заработок позволил снимать квартиру в другой части города – встречаться со старыми знакомыми не хотелось. Елизавета Дмитриевна была категорически против отдельного проживания дочери, но смирилась.