Настроение Затолана тин Хорвейга заметно поднялось, с лица не сползала довольная улыбка.
– Кстати, Махаррон, а ты уже определился с Инициацией? Мне кажется, лучше кандидатуры, чем мой Пасита тебе не найти.
– Я не стану спешить и тем более неволить внучку! – отрезал Настоятель.
– А кто сказал, что неволить? Ты бы получше к ним присмотрелся, – советник по-хулигански подмигнул. – Ладно, я пока пойду, отдохну с дороги и вечером присоединюсь к вам с Агилоном в архивах. Князь отпустил меня на целых три дня, может, вместе чего еще отроем полезного. А про мое предложение, ты подумай, – кивнул он уже с порога.
***
Кира ухватилась за протянутую руку и встала.
– Я не перегнул?
В глазах улыбчивого Всемила мелькнула неподдельная тревога. Охотница отряхнула колени.
– В самый раз. Ты победил честно, а я поддалась на уловку, но больше у тебя не выйдет это повторить.
Она дружески пихнула курсанта в плечо.
– Посмотрим. Хотя, я тогда что-нибудь новенькое придумаю, – белозубо рассмеялся тот. – Спасибо.
– Я тебе придумаю, придумщик нашелся! – буркнул ему в спину подошедший Ратиша, и Весемил обернулся: – Иди уже! – отмахнулся парень и обратился к Защитнице: – Кира, завтракать собираешься? Чего вы тут с этим, – он указал подбородком вслед уходящему парню, – делали?
– Всемил попросил научить приему, который показал мне Раэк. «Сети русалки».
– И этот туда же… – деланно вздохнул друг. – Ну и как, научился?
– Ага, – охотница непроизвольно потерла ушибленное бедро.
Встречные курсанты торопились на учебу, кто-то возвращался на поле, чтобы продолжить тренировку или помедитировать. Они то и дело здоровались, справлялись о самочувствии или просили как-нибудь показать приемы Раэка. Кира улыбалась, кивала в ответ, обещала, а сама подумывала: «Это даже хорошо, что я снова живу в покоях Настоятеля, иначе дверь в келью бы не закрывалась. Пришлось бы как в лавках вывеску вешать».
В этом был и еще один плюс, она редко видела Паситу тин Хорвейга, и если тот и приходил к деду, то вламываться к ней как раньше себе не позволял. Киррана подозревала, что на то воля Настоятеля и в глубине души была благодарна.
– Кира!
Они с Ратишей немного не дошли до входа, когда их догнал Радагаст, один из курсантов третьего круга. Он остановился и протянул несколько исписанных аккуратным почерком листов: