У меня есть моя дача и мои модели, которые я придумываю и изредка продаю в инете. Я могла бы зарабатывать только на вязании, заказов хватает, но мне почти всегда жалко, что они уходят незнакомым людям и больше я их не вижу. Каждую я придумываю сама, лично, и рассчитываю полностью, до последней петельки. Подбираю нитки, вставки, фурнитуру. Последнее время я увлеклась натуральным окрашиванием нитей. Пожалуй, сейчас вязание для меня – самое большое удовольствие жизни.
Ещё из приятного у меня имеется маленький сад. Дача стоит на стандартном участке в шесть соток. Никаких овощей, никакой картошки – розы, хризантемы, яркие осенние астры, бегонии, два куста смородины и ограда из малины, старая вишня и две груши. И пусть невестка намекает изо всех сил, как полезны моему внуку овощи со своего огорода, я не сдаюсь. Пока, во всяком случае, не сдаюсь. Стараюсь пропускать её требования мимо ушей.
Я умею всё это выращивать. Просто боюсь. Они уже не раз поговаривали, что Васеньке нужен свежий воздух. Вот только отпустить ребёнка со мной они не желают, а я берегу дачу, как последний оплот своей самостоятельности. Мне кажется, что как только я посажу сотку картошки, и Стелла, и её мать начнут регулярно приезжать сюда за урожаем и на отдых. Возможно, я преувеличиваю. Возможно…
Я бы с радостью возилась с внуком, только вот Стелла и сватья, Марианна Петровна, считают, что я всё делаю не так. К внуку меня допускают в редкие визиты в город, когда я привожу скопленные с пенсии и подработки деньги. В остальное время мне прямым текстом говорят, что мой визит не ко времени и сейчас они заняты.
Самое смешное, что квартира-то моя, полностью. Но мысль о том, чтобы выгнать всех и жить дома самой, меня не радует. Я понимаю, что тогда я вообще не увижу ни сына, ни внука. Хотя смотреть на Мишу сейчас мне не слишком приятно. Он совсем ещё молодой, но обрюзг, забросил спорт и все разговоры сводит к тому, кто кого подсидел на работе, почему у него не получилось «урвать» премиальных больше и как получить место начальника отдела. Иногда мне кажется, что его просто перепутали в роддоме, но я гоню эти мысли прочь.
Внук искренне радуется мне. Ему уже пять с половиной лет, и в день получения денег от меня и сватья, и Стелла сваливают на шоппинг. Уродское слово, нужно признаться. Но я очень рада, что они не стоят над душой и не зудят в ухо. Обычно мы с Васькой разговариваем о том, как у него дела в садике, о его друзьях, о новых умениях и ссорах. Варим какую-нибудь кашу, щедро сдабривая её моим вареньем, играем, иногда гуляем, потом обедаем и под бабушкину сказку ложимся спать.