Когда я затуманенным взором смотрел на глобус Халдеи,
вращающиеся панели которого отражали его красное свечение, я
обнаружила, что этот момент не так уж сильно отличается от того,
что был два года назад.
«НАЧИНАЕМ ПРЕОБРАЗОВАНИЕ В СПИРИТОНЫ.»
Что бы с нами случилось? Я могла только болезненно гадать об
этом. Без предположительно жизненно важных гробов были бы мы
разбросаны по всему пространству-времени, распадаясь на
разрозненные цепочки молекул, которые были выброшены в случайные
времена и места? Мы бы просто испарились, поскольку любой механизм,
который должен был поддерживать наше существование в прошлом, вышел
из строя? Или мы просто прибыли бы мертвыми, трупы были бы брошены
на землю, сердца остановлены, а мозги неактивны?
Или мы застряли бы в прошлом, блуждающие призраки, цепляющиеся
за любое подобие жизни, на какое только были способны, потому что,
в то время как наши души — и разве то, что мы узнали, что таковые
существуют, не было для нас внезапностью — были отправлены в
прошлое, а наши тела были оставлены гореть в огне?
«РЕЙШИФТ ЧЕРЕЗ 3… 2… 1…»
Я не могла этого сказать. Я перечитала все руководства, которые
они дали нам в те далекие времена, о том, как все это должно было
работать, по меньшей мере дюжину раз, и каждый раз находила что-то
еще, что совершенно не укладывалось у меня в голове. Технические
спецификации, требовавшие степени инженера-механика, которой у меня
просто не было, или магическое искусство, которое «просто работало,
не сомневайтесь в этом», предоставленное одним из магов, из
таинственной Ассоциации Магов.
Даже гробы работали благодаря какой-то ерунде в стиле Тинкертеха
о том, что находящиеся в гробах живы и мертвы одновременно, пока их
не открыли. Что-то о квантовой неопределенности и коте Шредингера?
Это была целая куча вещей, о которых я ничего не знала, потому что,
в конце концов, я не была физиком, посвятившим всю свою жизнь
изучению высшей математики и теоретических квантовых
взаимодействий, или магом, специализирующимся на манипулировании
пространством-временем.
Это была куча вещей, которые я просто должна был принять на веру
— что, по правде говоря, было в основном тем, какими были пассажиры
и осколки в другой жизни — и верить, что другие знали то, чего не
знала я.
Было только одно, что я знала наверняка, и для этого не
требовалась докторская степень по астрологии или исследовательский
грант от какого-нибудь обладателя голубой крови с тысячелетним
происхождением.