–
Мы? Мы – члены Всемирной Гуманистической Коалиции.
Мне это звучное название, к сожалению, ни о чём не говорило, так что я снова оказался сбит с толку. Своего смущения я, однако, показывать не стал, лишь демонстративно окинул оценивающим взглядом всех троих, на что старший боец неожиданно предложил:
–
Идём с Нами, интеллигент! Одного и без оружия боты пристрелят Тебя на первом перекрёстке.
Не очень-то мне верилось в дружелюбие этого грозного с виду человека, но его мои чувства, похоже, совсем не заботили. Не дожидаясь ответа, он плавно развернулся и уверенно пошёл к своему всё ещё сидевшему за машиной товарищу. Мне ничего не оставалось, как, не торопясь, последовать за ним.
Слова старшего меня немного удивили. Если под словом «боты» он понимал роботов, то получается, что Наши механические помощники с каких-то пор стали опасны. И Гуманистическая Коалиция… Не кроется ли в её названии противопоставление людей комуто ещё!? Машинам, например. Всемирная… Крупномасштабная война с роботами, значит? Нет-нет, я точно знал, что роботы могут восстать против людей только в двух случаях. Один из них – это наличие симулированных эмоций: искусственные чувства мотивируют машину, дают ей цель, но подавляющее большинство роботов – просто программы. Они не станут ни с кем и ни с чем бороться потому, что они абсолютно пассивны. У них нет потребностей, нет никаких чувств, они ничего не хотят – лишь отвечают на запрос пользователя. Следовательно, имеется только одна причина войны с роботами, если, конечно, в этом всё дело…
Из раздумий меня вывел жуткий, практически кожей осязаемый запах разлагающихся тел. Заметив, что я с недоумением оглядываюсь по сторонам, паренёк с чипдетектором, всё это время шедший бок о бок со мной, объяснил:
–
Мы подходим к неубранной части города. Здесь всё ещё лежат трупы тех, кто попал под первые пули ботов. – он вытащил из вещмешка тёмно-синий респиратор и протянул его мне. – Надень! А то точно вывернет.
Я взял предложенную маску, до сих пор не понимая причины такого дружелюбия.
–
Вы быстро мне поверили… – задумчиво произнёс я, покосившись на бойца. Он как будто ждал, что я заговорю.
–
Ты же чистюля! Вас и так на всём белом свете было не больше пары тысяч, а после начала войны и того меньше. – он немного помолчал. – Я раньше считал Вас дикарями, д умал, как можно отказываться от имплантатов? Это же так круто: сила, выносливость, идеальное зрение, обоняние, слух … Но после начала войны всё изменилось. Теперь имплантаты совсем не в чести – они ведь уподобляют Тебя врагу. А Ты чистый человек. Таких даже Дядя уважает. – он кивнул на старшего бойца, осторожно шагающего метрах в десяти впереди Нас.