Холодная вода добралась до колен Сиони, а потом и до бедер.
У Сиони душа ушла в пятки. Она в ужасе шлепала по темной воде, пытаясь отыскать что-нибудь, куда можно было бы взобраться, но тщетно. Ни стола, ни кровати, ни лесенки, ни табуретки. И двери тоже не было.
Подоконник исчез в ярящейся буре.
– Помогите! – крикнула она, но ее голос пропал в барабанной дроби дождя.
А он лупил все сильнее и сильнее и теперь уже сек ее плоть, впиваясь в Сиони острыми водяными осколками.
Озерцо бурлило вокруг ягодиц Сиони, а через несколько секунд дошло до ее пупка.
Сиони не умела плавать, но попыталась удержаться на воде, приподнимая таз к небу, как объяснял Эмери, когда однажды попробовал обучить ее этому делу.
Но сейчас у Сиони ничего не получилось, и она начала тонуть.
Вода захлестнула ее с головой. Она резко дернулась, оттолкнулась от пола, метнулась вверх.
Вырвавшись из-под поверхности воды, она сразу услышала, что кто-то зовет ее:
– Сиони!
Она повернулась на голос, плескаясь в воде, отчаянно пытаясь удержать воздух в легких, и увидела ее. Дилайлу.
Ее подруга сидела на книжном шкафу – тот дрейфовал, лежа на боку, – и протягивала Сиони свою левую руку. В правой Дилайла стискивала карманное зеркальце, которое подарила Сиони на двадцатилетие: литой кельтский крест на крышке крепко врезался ей в ладонь.
– Плыви! – кричала Дилайла.
– Не могу! – завопила Сиони в ответ.
Вода плеснула ей в рот, и она закашлялась. Пальцами ног она безуспешно старалась нащупать половицы. Их не было.
Исчезло вообще все, кроме воды. Дождь продолжал хлестать Сиони по щекам.
Теперь она тонула в безбрежном океане и не видела суши.
Дилайла все еще протягивала руку к Сиони.
– Быстрее! – воскликнула она.
Сиони дергалась, билась и раз, потом другой коснулась пальцев Дилайлы. Наконец ей удалось схватить Дилайлу за запястье.
Дилайла нахмурилась и замолчала. Ее карие глаза закатились, и в полумраке жутко блеснули белки. Сиони в панике смотрела, как рука Дилайлы оторвалась от тела и распалась на отдельные фрагменты. Вода окрасилась кровью. Сиони заорала, глядя, как останки ее подруги рассыпались, словно та была пластмассовым манекеном.
Вскоре на тонущем книжном шкафу остались лишь алая бесформенная кучка и лоскуты кожи…
Сиони вскрикнула и резко села, уронив подушку на пол. Только через минуту она поняла, что находится в своей комнате. Спальня уже успела отсыреть, но ливень за окном прекратился.